Ну да, развести-то нас развели, но с определением места жительства ребенка опять начались проблемы. Олег просил оставить его с ним, мотивирую, что мать не имеет постоянного дохода. Суд согласился, ведь на заседание я не явилась. Мы подали прошение об отмене решения, для этого пришлось организовывать переводы мне на карту и оформлять покупку квартиры. Но пока суд рассмотрит дело, получалось, что Олег прав, и дочку я украла.
Про то, что детей и в Киуроне попаданцам довольно сложно оставить при себе, Алексей Петрович мне тоже рассказал. Они планировали, что я отправлюсь в графство Лоттертаун, и Лизбетт попросит опеку надо мной . И предупреждал, что возможно, чиновники будут настаивать, что Даша поживет в пансионе. Но он подготовил все документы, что мой ребенок нуждается в особом уходе, и прошение, чтоб ее оставили со мной на то время, пока я встаю на ноги и доказываю свою родительскую состоятельность. Скрепя сердце, я согласилась.
Но потом моим инспектором оказался барон Майер, дядя Колинса Фокс, барона Шегистэд, который и убедил меня, что брак с его племянником будет лучшим решением в моей жизни.
Глава 9. Благодетель
Ирина, ждать больше нет смысла, если решила, то отправишься ближайшим порталом, сказал Алексей Петрович в очередной свой визит в хостел.
Я согласилась. Но полиция пришла на порог дома раньше. Кто-то видел меня в городе, опознал, доложил
Пока люди в форме мялись у ворот, ко мне прибежала хозяйка.
Ириш, ты прости, что так получилось, только там тебя ищут. Алексей Петрович велел, если что тебя аварийным порталом переправить. Бери дочку и иди, не пустить полицейских мы не можем, а нам не надо, чтоб тебя тут видели. Прости, Ирина, сказала хозяйка дома и практически вытолкнула меня в открытый переход.
Так я оказалась на Киуроне.
Место, куда открывался портал было задним двором департамента Надзора и обычно переход контролировала Лизбетт. Но сейчас мы стояли на площадке одни с дочкой, в своей обычной одежде без вещей и документов. Я держала на руках Дашу, а она прижимала к груди игрушечного медведя, единственное, что мы успели взять и на этот раз.
Ладно, идем к людям. Надеюсь аварийный портал тоже с языковым артефактом, подумала я и двинулась искать вход в здание.
Как оказалось, аварийный портал был укомплектован не полностью. Я понимала и могла говорить на местном языке, но с чтением и письмом увы и ах. Но тогда я постучала в дверь, меня пустили и старичок очень благообразной наружности окружил нас заботой. Нам выделили с Дашей комнату, накормили, нашли теплые вещи, все же одеты мы были не по погоде. Старик не отходил от нас и искренне переживал, что мы пришли сюда не до конца подготовленными.
Деточка, проникновенно говорил он, Как же так? У нас здесь строгие правила, каждый пришелец должен подтвердить, что его пребывание в нашем мире не принесет проблем. По идее я должен поместить вас в изолятор, пока мы не выясним ваши возможности и намерения. Ах, что же делать? Постараюсь пока скрыть, что у нас нелегалы, качал он головой. Может быть вам пока перебраться в мой дом?
Я не знала, что думать и как мне быть. Да, меня должна была взять под опеку Лизбетт, но ее не было, и где ее искать, я понятия не имела. Но все же возразила:
Нас должна взять под опеку девушка, Лизбетт. Она обычно приводит сюда людей из моего мира.
Ну что ты, милая. Если бы вы пришли со всеми разрешениями и документами, тогда можно было бы на это рассчитывать. А сейчас, боюсь, что нет. Разве ты не изучала наши законы? Я обязательно принесу тебе книги!
Он приносил мне книги, зачитывал и разъяснял отдельные статьи, и по всему выходило, что я опасна для общества и нужно держать меня под замком. Но если бы только это!
Детка, мне так жаль, но твое появление не осталось незамеченным. Скоро состоится совет по твоему вопросу и малышку отправят в пансион. Я могу лишь постараться, чтобы это было хорошее и достойное заведение. Я так
привык к вам, что даже готов оплатить ребенку более сносные условия, старик в очередной раз пришел к нам в комнату и смотрел на меня с искренним, как мне тогда казалось, сочувствием.
Все это время нас не выпускали из покоев, служанка приносила еду, а старик приходил и даже учил меня грамоте. Учитель из него был так себе, за неделю я не научилась читать и писать ничего, кроме своего имени. Он сказал, что в моем положении это самое важное.
Я сообщил о тебе на Землю и госпоже Коток, но она с мужем в медовом отпуске, и, увы, вернуться ради вас не пожелала, сообщал мне очередные новости барон Майер, с сочувствием гладя Дашку по голове.
В каждый свой визит он приносил ей сладости, ленты, игрушки или краски, было даже нарядное платье.
В пансионе ей выдадут все необходимое, но девочке ведь захочется чего-то своего, личного. Я заплачу, чтобы ей позволили иметь это и никто не отобрал, пояснял он.
Такие разговоры выбивали меня из колеи, я просила связаться с Алексеем Петровичем, чтобы посоветоваться. Барон сказал, что это невозможно, но согласился передать на Землю записку от меня. Я описала все, что с нами случилось и спросила, как быть, но ответа так и не получила.