Анастасия Максименко. Каны. Главный грех недотроги и...Свидани
Пролог
Сколько ещё лететь? уточняю тихо у босса. Что-то мне не по себе.
По моим расчетам, уже должны были видеть цивилизацию, говорит хмуро босс. Приборная панель сбоит. Ни черта не понимаю, что происходит.
Помимо воли в душу закрадывается холодная змейка страха. Если уж дьявол ни черта не понимает, то я уж тем более. И всё-таки где мы?
Чем я могу помочь?
Ничем, вздыхает сумрачно. Бьет несколько раз по микрофону у рта, пытаясь связаться с базой, но по ту сторону только помехи. Причем возникли они весьма резко. Замолкаю, стараясь не отсвечивать и не лезть лишний раз под руку. Однако всё происходящее мне очень не нравится. Попахивает жуткими проблемами и немного грозой, последнюю я уже как минут семь ощущаю очень крепко, крепко настолько, что неотвратимо дурнеет. Я уже открываю рот, чтобы поговорить с боссом насчет разворота судна в обратную сторону, от греха подальше, так сказать, как вдруг вижу нечто такое, от чего волосы на голове шевелятся, а волоски становятся дыбом.
Ник, ты видишь это? Господи, боже мой, что это ещё такое?! вскрикиваю и зажимаю рот ладонью.
Невесть откуда буквально в пятистах метрах от нашего мини-самолета возникло грязно-снежное облако со страшно полыхающими в нём разрядами. Ник ошеломленно моргает, судя по всему, такое проявление природы, причем весьма резкое, не видел даже он. Кан нехорошо прищуривается, разглядывая неожиданную аномалию. А аномалия просто сходит с ума, пугая разрядами, неоновыми вспышками, нарастая и набирая просто ужасающие обороты. Кан отпускает грязное ругательство и рычит:
Держись, Линара! и тянет штурвал на себя, а затем резко вниз, наверняка пытаясь избежать «столкновения» с облаком, джет несет вниз, вот только эта странная штука, по-другому её не назвать, сигает за нами и поглощает нас вместе с самолетом.
Трясет так, что, кажется, зубы сейчас искрошатся в пыль. Трещат и мелькают перед окном пилотской кабины разряды, один такой разряд попадает прямо в стекло, кроша его в капусту, и, юркой змеей разделившись на две половины, летит к нам.
Тело насквозь прошивает такой болезненной вспышкой, такой сильнейшей болью, какой не испытывала никогда в своей жизни. Это не просто боль. Это БОЛЬ! Захлебываюсь криком, выгибаясь в кресле второго пилота, царапаю кожу в надежде содрать с себя то, что причиняет такой адский ад.
Линара!!! отчаянный испуганный рев Николаса, он дотягивается до меня, цепляется за мою руку пальцами. С трудом повернув голову к боссу, обмираю: он весь светится изнутри желтым неоном, зрачок расширился настолько, что заполнил всю радужку, и там, на дне болезненной бездны, полыхают те самые разряды.
Нас трясет и, кажется, всё, ещё чуть-чуть и наступит конец. И он наступает, когда джет резко, но довольно плавно замедляется, точно подхваченный кем-то извне, и полностью останавливается, боль и весь дискомфорт стекают ручейками воды. Тяжело дыша, с суеверным ужасом таращусь на побитое стекло, за которым царит самая настоящая зима и виднеется водная кромка с корочкой льда.
Потрясенно моргаю, потирая глаза, вообще не понимая, что происходит и где мы с боссом очутились. Откуда этот искрящийся снег, словно картинка, сошедшая с книжных страниц? Откуда эти припорошенные снегом деревья с хрустально-прозрачными незнакомыми фруктами, обвешанные разноцветными огоньками, будто самая настоящая новогодняя ёлка? Что это? Разве такое бывает?
Лина, ты как? Николас осторожно поворачивает моё обалделое лицо к себе, изучает обеспокоенно.
Нормально, шепчу. Вроде бы. Ник Ник, это что вообще? Галлюцинации? лучше уж они, думаю про себя, чем вот это.
Мы с боссом одновременно поворачиваем головы к чуду за окном и, что характерно, лично мне почти даже и не холодно. А Нику, полагаю, так и подавно.
Сомневаюсь. Одинаковые галлюцинации двоим не приходят, ты что видишь?
Мрачно перечисляю, и Ник хмуро кивает, тем самым ввергая меня в крепкий испуг. Люди всегда боятся того, чего не понимают, это нормально.
Разберемся, Лина, ворчит босс. Не здесь же сидеть. Ты готова выйти на разведку? Не бойся, я смогу тебя защитить.
Верю, вяло улыбаюсь
и соплю про себя. На разведку очень не хочется, но выбора у нас просто нет. Разделяться точно не стоит. Думаю, о том же думает и сам мистер Кан.
Николас нажимает кнопку разблокировки дверей, подает мне руку, и мы идем к выходу. Медленно отворяется люк, и нашим глазам предстает ещё более дикая картина. Испуганно жмусь к моментально прижавшему меня к себе боссу, мы шокировано переглядываемся и синхронно таращимся на группу мужчин в странных одеждах. Они стоят по колено в снегу, наставив на нас копья, по наконечникам которых то и дело пробегают неоновые разряды, а за спинами чудаков раскинулся самый настоящий средневековый город в лучшем своем проявлении: замок с башнями, припорошенными снежком, на возвышенности, поселение, обнесенное крепкой каменной стеной, верхушки домиков из темного камня и переливающиеся огоньками елки.
Твою дивизию. Это как Это что вообще? Живот неприятно сводит. Переглядываемся с Каном с одинаковым выражением ошаления на лицах. Кажется, кажется, мы умудрились угодить в другой мир.