Не реви! Надоел. И заканчивай со своими «дяденьками» здоровый лоб же, блин! раздраженно одернул меня милиционер. Я-то тебе верю, с «открывашками» и не такое бывает, но, если мы тебя в базе не найдем, не сможем связаться с твоими родственниками будешь в спецприемнике сидеть, пока правду говорить не научишься.
Другого имени у меня нет, окончательно поник я.
В участке посмотрят там база лучше, проявил он человечность. Но если опять наврал я смотрю, ты это дело любишь не обессудь, будешь в тюрьме сидеть.
Мне конец выдадут ватник, обреют налысо и заставят валить лес.
Из подъезда вышли милиционеры, и меня из «Лады» пересадили в микроавтобус-«Газель». Рядом со мной села тетенька-инспектор, молодая лет двадцать пять сложившая длинные черные волосы в «конский хвост» стройная некрасивая из-за длинного горбатого носа дама, а напротив следователь, сорокалетний, ни разу не посмотревший на меня прямо, толстый лысеющий мужик с носом-картофелиной и навевающими мысли о больном сердце багровыми щеками. Пока инспектор со следователем вели меня в «Газель», «добродушный» успел отчитаться о ненахождении меня в базе, и они с напарником уехали работать где-то еще. За патрульными тронулись и мы, повернув от двора направо.
Пейзаж в окне более-менее привычный, но названия улиц и большая часть вывесок мне незнакомы даже сетевуха оказалась «поддельной», совпадает только цветовая гамма, а название «Семерочка».
Значит тебя Андреем зовут? нарушила молчание инспектор.
Да, кивнул я, не отрывая взгляда от окна.
Да почти то же самое! Даже вон тот рекламный щит с рекламой тарифа на телефон один в один как в моем времени, только телефон у улыбающейся модели кнопочный.
Тут что, технологическая отсталость лет на двадцать?
Стоп! Я ведь не успел ляпнуть о том, что из другого мира? Подумав, немного успокоился не успел. И впредь об этом ни слова меня же на молекулы разберут, буквально, в научных целях. Сами тоже могут такую версию придумать, но сами не из первых уст, а я буду на все неудобные вопросы говорить «не знаю» и «извините».
А меня Виктория Александровна. А почему тебя в базе не нашли? спросила она.
Я не знаю, опробовал я новую модель поведения.
Андрей, если будешь врать и запираться я не смогу тебе помочь, задушевным тоном предупредила она.
Простите, но меня правда зовут Сульянов Андрей Иванович, маму мою зовут Сульянова Василиса Николаевна, она директор БСОШ 41, ее телефон
Следователь и инспектор записали все в блокнотики.
Я сейчас позвоню сначала ей, потом в школу, поделилась планами Виктория Александровна, достав кнопочный телефон.
«Самсунг-раскладушка»! У меня в далеком детстве такой был, с фонариком и ИК-портом.
Да, конечно, позвоните, пожалуйста, попросил я.
Может мент просто пугал, специально перевирая цифры?
Стоп, я же уже смирился с тем, что попал в параллельный мир. А если тут есть копия моей мамы, копия сестры и копия меня? Какая жуть! А если мне придется дружить с самим собой? Да нафиг надо!
Инспектор тем временем безуспешно позвонила на мамин сотовый.
Точно не ошибся? показала мне экран.
Все правильно, вздохнул я.
Она выбрала номер из телефонной книги и позвонила диспетчеру, запросив номер БСОШ 41. Немного подождав, записала ответ и набрала школу.
Здравствуйте, из милиции беспокоят, инспектор по делам несовершеннолетних, после небольшой паузы спросила у меня. А ты в этой школе учишься?
Нет, в пединституте имени Макаренко, ответил я.
Нет, не у ваших, успокоила собеседника Виктория Александровна. А вы не подскажите, как вашего директора зовут? Нет, никаких претензий у милиции к ней нет, просто сверяю данные в базе. «Не к ней, а к нему»? Мужчина, значит? Степан Георгиевич Лукин, правильно? Спасибо большое, до свидания.
Она отключилась и укоризненно посмотрела на меня.
А он точно несовершеннолетний? неприязненно спросил следователь. Может
с ним по-другому поговорить, глядишь память и проснется.
Да не вру я! простонал я.
Сейчас еще и пытать начнут. А мне что, в угадайку теперь играть, надеясь, что в базе найдется кто-то похожий с выдуманным мной именем?
Давай в институт позвоним, решила Виктория Александровна. Какой факультет?
Филологический, буркнул я и отвернулся к окну.
Нет меня там. Меня вообще нигде нет!
Что ж, ты у нас потенциальная «открывашка», вздохнула она, убрав телефон. В Центр тебя сдадим, а дальше не наши проблемы. Там из тебя быстро правду вытащат. Семен Иваныч, переключилась на следователя. На дачу на выходные поедешь?
Остаток пути я молча плакал, глядя на такие знакомые и одновременно совсем чужие улицы.
Металлическую кружку ублюдки в белых халатах и глазами мертвой рыбы милостиво дозволили оставить в камере.
«Объект 762, встаньте вот сюда».
«Объект 762, у вас есть аллергия на»
«Объект 762, будет немного больно, но это совершенно необходимая процедура».
Сопровождавшие меня инспектор со следаком, сдав меня сюда, даже ни разу не обернулись им плевать, у них выходной на носу. Здесь у меня моим именем даже интересоваться особо не стали удовлетворились продиктованными инспектором «вымышленными» данными. Первым делом меня загнали в душ, а одежду отобрали сказали, по протоколу положено сжигать. Так я лишился последней материальной связи с прошлым миром. Уже к голому, стучащему зубами от холода горячей воды в душе не нашлось поднесли какой-то похожий на ручной металлодетектор прибор и удрученно покачали головой на вспыхнувшую красную лампочку. Позднее я узнал, что прибор нужен для выявления у «пациентов» необычных способоностей.