Вопрос только, что от этого обычно бывают дети и дети должны быть защищены. Ладно, пока мы тут живём колхозом, а вот на будущее любые долговременные отношения должны быть оформлены, а женщина, забеременевшая от временного друга, имеет право рассчитывать на его помощь и поддержку в воспитании ребёнка. Не готов дрочи, извините.
А вот чего нельзя нельзя принуждать ни к соитию, ни к сожительству. Насилие мы не одобряли никак. Категорически и единогласно была осуждена педофилия, а возраст «согласия» установлен на планке пятнадцать лет. На это счёт тоже были некоторые сомнения (мол рано), но Вова (в узком кругу «взрослых») сказал: «Вы им мо́зги не компостируйте. Посмотрите на девок-то: вот им по пятнадцать лет. Там и сиськи, и жопа, фигура женская, сформированная. По-вашему, они сидеть будут, смотреть, как их подружки с парнями встречаются ждать вашего разрешения?» Люди посмотрели и согласились. Пятнадцать так пятнадцать.
А ещё у нас было нельзя рекламировать всякие ЛГБТ-идеи. И детей усыновлять таким товарищам тоже было нельзя. Это мы прямо вписали в наш не очень большой пока свод законов. Не можете иначе хрен с вами, живите себе по-тихой, как умеете. Но за пропаганду и агитацию мгновенное выселение за пределы зоны наших интересов. Как говорится: прощай, наша встреча была ошибкой. Даже рабов на наших землях нельзя было принуждать к противоестественному соитию. И закон о педофилии на рабское состояние тоже действовал. В этом отношении всё было жёстко.
Ну и вот. Казалось бы весь день впахиваем, потом ещё тренировка, какое там встречание Однако же вы забываете, что приказ кельды (то есть меня) о ежевечернем восстановлении сил и проверке на всякие болести и травмы никто не отменял.
А после целебного сеанса у людей внезапно находились силы и на песни-пляски-купания, и на нежные встречи благо, теплынь благоприятствовала.
Ну вот, народ и начал встречаться.
В один из дней, подходя к кухне, я услышала разговор между Магдой и Валентиной. Представляя картинку, учтите, что обе этих почтенных женщины давным-давно помолодели и смотрелись двадцатилетними девчонками. И вот теперь они хихикали, а Валя подначивала Магду, что глянь, мол, какие Илья-то тебе знаки внимания делает. Магдалена смеялась и сердилась одновременно. И тут припёрлась я и поинтересовалась: обо что спорим?
Валентина заталкивала противень в духовку, и голос её от этого звучал немного глухо:
Да вот, появился у Магды ухажёр.
Валя! взвилась та.
Ну что? Красиво ухаживает, повариха незло посмеивалась, цветы носит, песни под гитару поёт, всё прогуляться приглашает, а Магда чёт стесняется
Оля! Скажи ты хоть ей! Магдалена покраснела. Я ведь бабка уже! Это, в конце концов, неприлично!
И что? спросила Валентина. В гроб лечь да помереть?
Чисто дети малые. Я перебрала в голове возможные аргументы.
Магда, тут ведь вот какое дело Если бы за тобой мальчик ходил, какой-нибудь эльфёнок я бы, пожалуй, засомневалась. Но Илья мужик взрослый, серьёзный.
Да Оля! Мне же восемьдесят два года!
Так и ему девяносто пять.
Как
Да так, хоть паспорт у него спроси. Он просто раньше зашёл, раньше откатился.
Этот довод неожиданно стал решающим. Не сразу, конечно. Неделю наша суровая немка переваривала новую информацию. Думала. А потом согласилась на лирическую прогулку. Валя опять хихикала, помогая подруге навести марафет. Я писала в «тетради срочных покупок» и слушала их одним ухом (всё происходило в нашей летней кухне-столовой). Магда на шуточки реагировала нордически:
А что я хуже других, что ли? Давай-ка, помоги мне приколоть.
Ты чё, цветок к платью приколоть хочешь?
А что? Красиво Тем более, он же принёс. Мужчине должно быть приятно.
Магда! Обниматься будете вдруг булавка расстегнётся?
Обе девки снова захихикали.
За кустами послышался гитарный перебор.
Пришёл! Иди давай! зашипела Валя.
Ой, что-то я боюсь
Чё начала-то опять шёпотом возмутилась повариха. Не дрейфь! Послышалась возня и шуршание веток, как будто кто-то кого-то выпихивал сквозь кусты.
Илья сделал вид, что ничего
не заметил, поздоровался галантно и, судя по всему, подарил ещё букетик. Музыка неторопливо начала удаляться в сторону леса.
Я повесила тетрадку заказов на гвоздик рядом со столом раздачи. В стакане стоял маленький букетик розовых, похожих на пушистые ромашки цветов с оранжевыми серединками. Не стала, значит, прикалывать.
СТРОИМСЯ
К середине четвёртого месяца (последнего месяца лета, если вы забыли), который теперь все с величайшим облегчением именовали августом, столовая была вчерне готова: стояли все стены, пол, потолок и крыша, досыхала огромная многофункциональная печка в кухне и ещё одна, простая, для нагрева помещения на стыке столового помещения с прихожей. Уже были установлены красивые, заказанные на Старой Земле окна в деревянных ореховых рамах, с тройными стеклопакетами, все дела. Старшие пацаны: Борька, Петька и Глебка, очень гордые оказанным доверием, заканчивали отделку, покрывая стены и пол специальной восковой пропиткой. Мелкие расстроились (прямо как в рассказе про забор Тома Сойера), пришлось выдать им орудия производства и отправить на пропитку наружных стен. Хорошо, дом у нас здоровый, всём работы хватит.