Но не всем получилось отдохнуть. Во-первых, за ночь и последующий день умерло девять раненых, и их пришлось подхоронить возле общей могилы. А во-вторых, требовался
уход за двумя почти полными дюжинами лошадей, наловленных в степи. Больше поймать не получилось, поскольку очень уж сильно лошадки разбрелись по степи. И поскольку приобретению больше всех радовались «колхозники», ухаживающие за почти не пострадавшими полями, заготовка сена, поение и чистка скакунов легли на них.
Справедливости ради, следует сказать, что от «кровавого аврала» народ отходил не один день, а целых три. Пусть и работали следующие две смены, но «с пробуксовкой». Всё-таки устали неимоверно, да и эмоциональная нагрузка на всех и в первую очередь, на женщин легла очень тяжёлая.
А потом новая вводная нарисовалась так, что не сотрёшь, не отмахнёшься. Пограничная стража Курского княжества. И не двое простых воинов, а добрый десяток во главе с матёрым волчарой лет тридцати пяти. Коренастым, широкоплечим, просто излучающим силу. С физиономией, перекошенной от старого шрама, оставленного сабельным ударом, частично прячущегося под седеющей бородой-лопатой.
На этот раз гостей заметили издали (не только животворящая капитанская п*здюлина подействовала, но и целый комплекс мер: от почти полной замены состава караулов с «братков» на «мусоров» и «политико-воспитательной работы» до «визита» половецкой орды), и когда те приблизились к воротам, их уже встречало руководство городка. И после взаимных представлений, которые уже переводил московский знаток древнерусского языка, направились на переговоры.
Подстать внешнему виду командира дружины пограничной стражи было и имя, в наше время, конечно же, вызвавшее бы улыбку, но в начале тринадцатого достаточно распространённое и ничего обидного не несущее Полкан. Держался он уверенно, не реагируя ни на стрелы, всё ещё торчащие из крыш домов, ни на необычные одежды хозяев, ни на «чудеса». Видимо, не только тщательно расспросил уже бывавших на базе подчинённых, но и имел крепкие нервы, закалённые многими годами, проведёнными в пограничье.
Ведаем мы про то, что Каир-хан приходил к вам, кивнул он, когда это было упомянуто в разговоре. И про то, из-за чего приходил, ведаем. Добро, что не стали под корень истреблять его войско. С половцами мы и сами, то сваримся, то миримся. Но времена ныне тревожные, и они нас от татар, которые тут, на Дону уже появились, прикрывают. Ты, князь, поминал, когда мои дружинники приходили, что татары сейчас с булгарами воюют. Нет ли у тебя новых вестей о них?
Князь это Минкин. Раз главный в городке, значит, князь. Тем более, есть у этих странных людей воевода. Даже целых два, если считать Нестерова, как и прочие «служивые», вынужденного переодеться в «чоповскую» форму, но прикрепившего к ней погоны от форменной рубашки. Как и Беспалых, у которого «комплект» дополнила ещё и десантная тельняшка.
Новых нет. Субудэй сейчас гоняется за йемеками в низовьях Волги, а как разгромит их хана Бачмана, пойдёт на Великий Город Биляр. Войско они очень большое собирают, каждая семья по одному воину должна дать, каждый покорённый народ войско должен выставить. И вот когда булгар окончательно покорят, их на Руси ждать нужно. Через два лета.
Ежели булгары их не побьют, как побили на реке Суре.
Не побьют. Там у Субудэя мало людей оставалось после Калки, а теперь многие тьмы собрались мстить за тот разгром. И на булгар, и на всю Русь хватит, и на угорцев с ляхами, и на многие другие народы по Дунаю.
После Калки Были ли твои люди, князь, на той реке? Сказывают, похожие на вас, на похожих на ваши чуднЫх повозках, спасли путивльского князя Изяслава Владимировича да не позволили татарам догнать и истребить русские дружины.
Были, не стал запираться Минкин. Воевода наш Сергей с малой дружиной там и был. И князя того на поле раненого подобрал и к лагерю киевскому привёз. Не знал только, что это Изяслав Владимирович: больно слаб тот от раны копейной был.
Хотел бы князь наш Юрий Святославич такую повозку у вас купить. Да оружия громового, бьющего дальше любой стрелы.
Андрон покачал головой: хотелки, конечно, у курского князя неплохие. И вполне предсказуемые.
Ты же видел, Полкан, что у самих нас таких повозок раз, два, и обчёлся. Да и умение надо иметь очень немалое, чтобы такой повозкой управлять. И овсом, как лошадь, кормить её не получится: не ест она его, а пьёт специальное питьё, которое из земляного масла, текущего из-под земли около Шемахи, получать надо. Много получать. Двадцать вёдер, чтобы только до Курска доехала. И оружия громового пока мало у нас, на всех людей не хватает. Опять же, не просто громом оно гремит, а заряды к нему особые нужны, которые очень сложно изготовить.
Вот такие, выщелкнув из магазина «Глока», выставил Беспалых на стол патрон. И побольше размером для более
дальнобойного оружия.
Вот половецкое оружие и доспехи можем очень недорого продать: ни к чему оно нам.
А с полоном половецким что сделать хотите? Много его у вас?
Полон тот весь из раненых. Даже ходить эти люди сами не могут. Выжили сорок шесть, но эти уже не помрут. Пока лечим их, а что делать с ними, когда поправятся, ещё не думали.