Сложившаяся в стране атмосфера подозрительности, нетерпимости и страха привела к тому, что теперь любую провинность можно было выдать за политическое преступление. Помимо всего прочего, это позволяло легко сводить счеты с личными недругами. Поэтому даже официальные документы нередко не могут служить объективным источником информации, сохраняя лишь хронологию событий.
Так, после проверки работы помполита «Эскимоса», последний был снят с работы. «Как за первую, так и за вторую стоянку во Владивостоке никакой работы не проводилось, за исключением митинга о военно-шпионской группе Тухачевского, Уборевича, Якира и других. За рейс Владивосток западный берег Камчатки Сахалин Владивосток было проведено два общих собрания экипажа, два политзанятия по решениям февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) и докладу товарища Сталина.
В следующем рейсе Владивосток западный берег Камчатки Петропавловск с 10 августа по 13 сентября провели только подготовительную работу к выборам судового комитета, но выборы так и не закончили до прихода в Петропавловск. Положение о выборах не изучали. Митинга о гибели судов «Благоев» и «Тимирязев» также не проводили (30 августа 1937 г. у берегов Алжира эсминец испанских мятежников потопил торпедами советское судно «Тимирязев», спустя два дня 1 сентября 1937 г. подводная лодка атаковала в Эгейском море пароход «Благоев» С. Г.).
Соцсоревнование отсутствовало, не имеется даже показателей, во время хода они не вывешивались. Членские взносы в профсоюз не платили по шесть месяцев и более. За 1937 г. судком отчислений не получал, культинвентаря на судне нет. За время рейса имело место пьянка в Крутогоровском и Микояновском комбинатах. С приходом в Петропавловск почти весь экипаж пьянствовал».
За это помполита и сняли с работы приказом начальника политуправления Наркомпищепрома СССР Ф. Корнюшина. Последнего, сменившего на посту начальника АКО покончившего жизнь самоубийством И. А. Адамовича, вскоре самого объявили «врагом народа».
«Эскимос» тем временем продолжал работать. В сентябре 1937 г. он на 56 суток передавался во фрахт АКОснабторгу для выполнения рейса по восточной Камчатке от Уки до Апуки. Тогда же начальник АКОфлота М. М. Плехов (впоследствии также репрессированный) подписал характеристики на «стахановцев рыбной промышленности», представленных на премию наркомата. В их число были включены два механика «Эскимоса».
«Четвертый механик Корольков Михаил Григорьевич, 1916 г. р., сын крестьянина, на пароходе непрерывно три с половиной года, поступил уборщиком камбуза, затем машинный ученик, машинист 2-го и 1-го классов, четвертый механик Старший механик Любимов Сергей Николаевич, 1896 г. р., член ВКП(б), стаж 16 лет, в АКО с 1932 г., 1-й разряд. На «Эскимосе»
работал третьим, вторым и с конца 1936 г. старшим механиком. Опытный, знающий механик, ведет техминимум, общественник, под его руководством был произведен ремонт парохода».
Это всего лишь несколько штрихов, очерчивающих условия, в которых проходило промышленное освоение Камчатки в довоенные годы. К сложностям климата и бытовой неустроенности добавлялись проблемы, созданные неорганизованностью и безответственностью конкретных должностных лиц. На все это накладывалось и традиционное российское пренебрежение судьбами отдельных личностей и целых народов.
Так начинался камчатский траловый флот
В начале 1930-х гг. камчатские рыбаки основную массу улова добывали ставными неводами. Активный морской промысел трески и сельди, ведшийся с небольших деревянных промысловых судов кавасаки, носил ограниченный характер. Опыт, накопленный к этому времени отечественными и зарубежными промысловиками, свидетельствовал о том, что морской лов при помощи крупных траулеров, сейнеров и дрифтеров выгоден и имеет большие перспективы. Первенцем активного морского рыболовства на Камчатке стала созданная в январе 1936 г. База активного опытного лова (БАОЛ), наследником славных традиций которой являются работники современного Открытого Акционерного Общества «УТРФ-Холдинг».Появление БАОЛа стало ответом на активизацию японского промысла в морях, омывающих Камчатку. Помимо прямого назначения, создание советского морского промыслового флота рассматривалось как средство давления на японцев с целью регламентации хищнически ведшегося ими лова лосося. Удачным примером такого давления являлась восьмилетняя деятельность отечественной краболовной флотилии, начавшей работу в 1928 г. Проекты организации на полуострове рыболовецкого предприятия принципиально нового типа появились в 1934 г. Уже в 1935 г. АКО предполагало выставить в открытое море три сейнера и траулер.
В подготовленной аппаратом общества «Объяснительной записке к контрольным цифрам потребности рабочей силы для производства рыбной промышленности АКО на 1935 г.» для обслуживания судов активного лова уже предусматривался специальный штат. На первых порах АКО намеревалось обзавестись тремя сейнерами для добычи сельди. «Штат этих судов установлен из 15 человек на судно из следующего расчета: капитан 3, помощник капитана 3, неводчик 3, моторист 3, помощник моториста 3, ловцы 27, поваров 3, всего 45 человек».