Тянулись лабиринты крошечных домиков, архитектурный коктейль пристроек, сараев, крылец и крыш чаще плетёных и крытых грубо сделанной черепицей или кусочками крашенной на два-три раза фанеры. Но встречаются кровли из длинных листьев, а у счастливчиков есть пластик и даже шифер.
Уличное электричество отсутствует напрочь, маленькие светодиодные лампочки висят лишь под навесами крыльцев наиболее зажиточных домов, но жидкостные светильники на стенах висят у многих. Ночью тут интересно, я как-то забрёл. Но жутковато.
Прохожие одеты, кто во что горазд. Национальных юго-восточных одежд немного, они в основном на женщинах. Чаще встречаются люди в европейской одежде: футболки, рубашки с короткими рукавами навыпуск, тонкие джинсы или шорты. Много велосипедов, прикованных к стенам домов, есть скутеры.
Гнилостные миазмы исчезли, на смену им пришли восточные ароматы: пряные, сладкие, дымные шашлычные и жареные рыбные.
Между прочим, мы так и не пообедали, голодный дипломат хуже разбойника, проворчал я, сглотнув слюну. Сейчас, чувствую, личный состав готов пообедать даже в «Кормушке».
Дино то же самое бубнил на итальянском.
Мальчики, давайте сначала сделаем дело, ну потерпите! уговаривала нас Селезнёва.
Вот и центральная улица, о чём свидетельствует первая табличка с надписью на трёх языках: «», «Nánjīng Lù» и «Nanjing Road». Рядом из земли торчит самый высокий флагшток с развевающимся многозвёздным флагом Свободной Территории Шанхай.
Начались национальные районы.
В конце таиландского квартала я зацепился взглядом за вывеску харчевни с названием «Dim Sum» и невольно сбавил ход ох, какие запахи! В Шанхае точно не проголодаешься, если есть деньги в кармане, причём совсем небольшие. И добрая начальница в придачу.
Бирманский район отличается от тайского одеждой жителей и домами. В этом районе люди чаще всего обращаются к традиционному костюму, тогда как в остальных районах города царит полный микс. Бегают чёрные курицы и босоногие дети. Возле знаменитой бирманской «Стоматологии», с трудом втиснувшись в закуток между домами, спряталась уродливая самоделка, собранная из разных авто.
Старики Новой Мьянмы сидят возле глиняных стен на низких скамейках в характерных куртках с застежками. Женщины хлопочут по хозяйству в юбках-лонджах, завязанных спереди узлом. Головные уборы местных тоже приметны повязки с узлом на боку или красные шапочки на каркасе. Внимания на нас никто не обращал.
Кроме индусов тут имеются китайцы, имеющие большое культурное влияние, и даже вьетнамцы, по тем или иным причинам оказавшиеся в составе монокластеров. Игры Смотрящих порой таковы, что среди потеряшек определённых национальных анклавов вдруг оказываются люди других национальностей. Так, в Дели может объявиться голландец, а в Замке Россия бразилец. Говорят, что вокруг городка Форт-Росс вообще полная мешанина рас и народов.
Главная мечта любого шанхайского лоста когда-нибудь влиться в состав какого-либо монокластера, получить ту самую «прописку». И не временную, а постоянную, чтобы попасть под благословенный дождь ништяков из канала поставки. Согласно соглашению, каждая община должна держать численность в пятьдесят человек. Так что, все в живую очередь.
Соответственно, число привилегированных акционеров всегда постоянно и равняется шестистам.
Долго ещё топать, Макс? нетерпеливо спросила уставшая Екатерина.
Я огляделся.
Вот этот переулок, до Укан-роуд всего метров двести. Там спокойное место. Только
Что только? в голосе Селезнёвой кроме усталости всё явственней чувствовалось напряжение.
Автомобилей что-то не видно, и очень мало рикш. Да и прохожих тоже. Даже странно.
Выходит,
капитан был прав?
А с чего ему врать-то, Катя? невесело хмыкнул я. Пошли-ка побыстрей.
Усадьба русского консульства небольшая, но основательная, капитальная. Высокий кирпичный забор, территория с деревьями, массивные деревянные ворота, двухэтажное здание за ними с европейской двухскатной крышей под черепицей, реет российский флаг. На знакомом флагштоке установлен фаловый подъёмный механизм с синтетическим тросом и кнехтом, их централизованно изготавливают на мехзаводе, везде стоят. Видны солнечные панели и две антенны.
Возил я сюда строителей А вот внутри побывать не довелось.
Справа на заборе висит большая латунная табличка, указывающая, что это за здание, рядом солидные ворота с дверью. Квадратный глазок со шторкой, тяжелое бронзовое кольцо, сбоку кнопка электрического звонка. Мы ещё не успели остановиться, как я вжал красный пластик до упора. Ничего не произошло, звонок внутри дома. И ещё раз.
Постучи кольцом для верности, нетерпеливо предложила начальница.
Ишь, раскомандовалась в мелочах Я же не мог предложить ей постучать по чему-то другому!
Тут Дино подпрыгнул, кое-как ухватился за край забора и подтянулся до подбородка.
Во дворе никого нет, доложил он, отряхивая ладони.
Спят что ли?
Что-то происходило, напряжение витало в воздухе.
На маленьком пятачке перед воротами тихой усадьбы, на спокойной обычно Укан-роуд стояли три взволнованных человека. И до их ушей всё чаще долетали необычные шумы с соседней улицы: треск, долгие трели велосипедов, захлебывающееся тарахтение быстро двигающегося автомобиля и выкрики людей.