Нельзя сказать, что дядя Федор прямо так уж расстраивался, что укрепление отношений между школами не удалось, и нельзя сказать, что он прямо так уж рвался в Хогвартс. Скорее играла свою роль привычка к труду, ответственности и выполнению заданий, развившаяся и окрепшая за годы жизни в Простоквашино, особенно бок о бок с Матроскиным.
Поэтому можно сказать, что дядя Федор пребывал в смятении чувств, в отличие от того же кота.
Не грусти, дядя Федор, сказал ему Матроскин. Поучишься в двух школах за одну поездку, видишь, как замечательно все получается!
Я английского не знаю, вздохнул дядя Федор в ответ.
Ну, тогда давай повторим вчерашний урок, пригладил усы кот, и достал толстую книгу.
Зная о предстоящей поездке, дядя Федор учил английский все два месяца, что провел в Дурмштранге.
What holiday is today? спросил строго Матроскин. (какой сегодня праздник? Англ.)
Today is Halloween, ответил дядя Федор. (сегодня Хэллоуин, англ.)
Халявин, поправил его кот.
No, Halloween, ответил мальчик. (Нет, Хэллоуин, англ.)
Вот видишь, дядя Федор! с энтузиазмом воскликнул Матроскин. Все ты знаешь, ну и я немножко подучил, кошачий английский, очень замурчательный язык, скажу я тебе!
Дядя Федор лишь вздохнул в ответ.
«Летучий Дурмштрангец» вынырнул из глубин озера, расположенного рядом с Хогвартсом, и дядя Федор облегченно выдохнул. Корабль мчался под водой, и казалось, что сейчас оная обрушится со всех сторон, затопит и утопит, и дядя Федор невольно задерживал дыхание. Напоследок еще мелькнули щупальца какого-то огромного осьминога, добавив свои пять копеек в общую копилку переживаний.
Хогвартс! торжественно объявил Игорь Каркаров, указывая на замок, стоящий на вершине холма.
Торжественная шапка и шуба, приукрашенный посох, как, впрочем, и у остальных учеников. Даже Матроскин, ради такого случая, нацепил «бабочку» на шею и дважды вылизал шерсть, придавая ей объем и шелковистость. Видно было, что у ворот и стен замка, привольно раскинувшегося по окрестностям, толпятся ученики и преподаватели, и что-то кричат, громкое и радостное.
От озера к замку вела извилистая дорога, и «Летучий Дурмштрангец» направился к причалу, от которого, собственно и начиналась дорога. Над кораблем, с громкими хлопками, пронеслась карета, запряженная крылатыми лошадьми, и Каркаров досадливо дернул себя за бородку.
Высаживаемся! приказал он. Головы выше, не забывайте, что мы из Дурмштранга, лучшей школы Европы!
Подъем оказался простым и быстрым, дорога, как будто сама стелилась под ноги, и вот уже дядя Федор, равно как и остальная делегации оказались перед воротами замка. В глазах пестрело и рябило, школьники Хогвартса и учителя тоже принарядились ради встречи. Директор Хогвартса, Альбус Дамблдор, которого дядя Федор сразу узнал (видел на портретах), беседовал с огромной женщиной, почти трехметрового роста. Рядом с ними переминался с ноги на ногу не меньший здоровяк, с пышной бородой и в какой-то блестящей одежде. Каркаров направился к директорам, донесся возглас «Игорь!», подошли еще какие-то взрослые маги официального вида.
Что-то я не вижу тут котов и кошек, промурчал Матроскин, задумчиво поглаживая лапой усы слева, а ведь говорили, что они разрешены в Хогвартсе!
Дядя Федор начал всматриваться в школьников Хогвартса, невольно отметив, что практически все смотрят на делегацию Шармбатона (дядя Федор и сам с интересом поглядывал туда до реплики кота) или на Виктора Крама, перешептываются, что-то показывают. Европейские традиции волшебства не предполагали использование посохов, поэтому руки (для показывания и шептания) у британских школьников оставались свободными. Некоторые прятали руки в карманах или засовывали под мантию, как будто замерзнув, и дядя Федор, ощущавший свежий и приятный ветерок, подумал, что в Хогвартсе, наверное, теплее, чем в Дурмштранге или Колдостворце.
И тут он, наконец, увидел то, что искал.
Девушка, примерно ровесница дяди Федора, с пышной копной каштановых волос, в школьной мантии и с галстуком ало-золотого цвета, держала на руках огромного солнечно-рыжего цвета кота. Или кошку.
Вон, смотри, кот, указал рукой дядя Федор Матроскину.
Жест его привлек внимание, и девушка посмотрела прямо на дядю Федора, улыбнулась, слегка наклонив голову. Дядя Федор невольно улыбнулся в ответ, тоже наклонил голову. Еще несколько учениц Хогвартса тут же улыбнулись в ответ, и дядя Федор немного растерялся от такого изобилия женского внимания.
Надо было что-то сказать, но все слова, выученные за два месяца, разлетелись куда-то, потерялись, кроме совершенно неуместной фразы, что Лондон столица Великобритании. Девушки захихикали, что-то зашептали друг другу, парни, стоявшие рядом с ними, бросали на дядю Федора оценивающие взгляды. Дальнейшему развитию событий помешало объявление, сделанное директором Дамблдором, который пригласил всех в замок на праздничный ужин, по случаю прибытия и, собственно, начала Турнира Трех Волшебников.
Кубок Огня сверкал и переливался на постаменте, и кот Матроскин, прищурившись, смотрел на него и думал, что такая красота будет лучше смотреться в Простоквашино. Затем он услышал о призе в тысячу галлеонов и разволновался так, что даже зашипел, а когти его впились в дерево общей скамьи. Тысяча полновесных магических золотых рублей! Это было очень, очень много, и мысли Матроскина приняли иное направление. Он не сомневался, что дядя Федор самый достойный из всех магов, и сумеет всех победить, а где не сумеет там ему сам Матроскин и поможет, дело верное!