Я всем кивнул и отошел в сторону.
Глава 5. Новое войско
От купца мне нужно было одно набор в Новгороде желающих послужить у меня.
Ну-ка, повтори еще раз условия, князь. Что-то не верится, больно щедро.
Каждому новобранцу, на время обучения по серебрянику в месяц, вот такому, что ты в пальцах вертишь. Плюс питание за мой счет. Если не сбегут, то месяца через три станут обычными воинами. Тогда уж будут получать по две таких монеты в месяц.
Оружие и доспехи мои. Те, кто выбьется в десятники- три такие монеты, в пятидесятники четыре. Отслужат год, будут получать рядовой три монеты, десятник четыре, пятидесятник пять.
Киевскую гривну. Сразу подсчитал тот.
Да, где-то так.
Служить будут пять лет, продолжил я, после этого могут уйти. Но если останутся, по все будут получать на 1 монету больше. Доля добычи в первые пять лет четверть от всего на всех. После доля станет в два раза больше.
Хм. Наши ушкуйники по-другому делят.
Ну так я не атаман, а они не ушкуйничать будут.
Ага.
Самое главное. Мое слово, слово командиров закон. За неподчинение, дезертирство буду вешать. За другие проступки- плети.
Сурово.
А у вас не так?
Похоже. Уклонился от ответа купец. Только за пять лет то мало кто уцелеет. Пехота в ваших княжеских разборках долго не живет.
Я знал, что Малыгин это скажет, поэтому повернувшись к двери крикнул:
Мороз, заходи!
Дверь отворилась и в трапезную зашел кметь, в полном доспехи и во всеоружии. Подошел, повертелся, давая себя рассмотреть со всех сторон, показал меч, кинжал, алебарду.
Так будут одоспешены и вооружены все простые пехотинцы. Как думаешь, это позволит им протянут пять лет?
Идииии тыыы! Изумился Третьяк. Это же княжеские доспехи! Не может быть, чтобы простого смерда одеть в такое!
Тем не менее, это так. Расскажешь у себя, что видел, что слыхал. Осенью снова приедешь?
Ага. Все еще не отошел.
Вот и тащи все желающих. Желательно лет 16-ти, но можно и постарше. Тридцатилетних не надо.
Ну такие или уже устроились, или совсем непутевые. Хорошо, князь, поищу. Что мне с того?
За проезд и питание новобранцев дам вот такую монету за голову, ну и тебе, за старание по монете за каждых двух.
Быстро подсчитав, купец кивнул.
Пойдет. Что-нибудь еще?
Хм. Да все вроде. Хотя Мне бы невесту найти нормальную.
У шведского короля, говорят есть дочь на выданье. 14 лет. Красавица.
Нет. Зачем мне дочь какого-то дикого шведа? Она, небось, и коровьи лепёшки с пяток не оттирает. Нет ли императорской дочки на примете?
Чего нет, того нет. Но я поспрашиваю. Ухмыльнулся Малыгин.
Поспрашивай. Только без горба и не хромоножку.
Уж как водится.
Выпили еще по бокалу и купец, попрощавшись, ушел.
Наведет на нас ушкуйников, ворчал Дружина, встретившись со мной минут через двадцать, уж больно задумчивым от тебя вышел. И серебро в руках вертел.
Наведет отобьемся, потом его поймаем и повесим.
А может сразу? С надеждой спросил старый.
Нет. Подождем. Поглядим.
Вечером пировали. Выдал ежемесячное вознаграждение боярам и витязям. Ингварю подарил романский меч, Ивановой работы, за помощь в охране при строительстве новой усадьбы и просто на будущее. Меч пошел по рукам, рассматривали, цокали языками. Особенно впечатлились новички. Еще больше их удивило то, что и они получили сразу же на руки по 2 новгородские гривны, авансом.
Отсеялись. Использовали принесенные мной семена, что в полях, что в огороде. Некоторые пытались было расспрашивать, что и как, но старый так на них глянул, что кое-кто зарёкся разговаривать до конца своих дней.
Между тем вернулись будущие землекопы. Причем привели с собой еще столько же жаждущих серебра. Получили железные лопаты, вместо деревянных, топоры, пилы из будущего и сразу же были припаханы по полной.
Приплыла владимирская артель. Тут же в небо стали подниматься то тут, то там столбы дыма. Народ ставил временные жилища, копал печи, заготавливал глину, песок, известняк.
В конце мая вернулся Федор Жданович и привез с собой 60 молодых парней. Построили их кое-как, кучей и я прошелся вдоль неровного строя. Лица молодые, с впалыми щеками после весеннего недоедания. Всего человек 10 тех, кто чуть старше 20-ти. Смотрят с надеждой. Ну так понятно, доля смерда, пусть и лично свободного, не завидна во все времена. А тут шанс или сдохнуть, или подняться. Как повезет.
Отвели их в лагерь, который недавно поставили метрах в 500-х от усадьбы. Там уже ждали мои холопки около четырех огромных котлов. В двух похлёбка из дичи и квашенной капусты, типа щей, в двух каша из гречи, не сильно пока распространенной на Севере, с сушёными грибами, заправленная жаренным на сале луком и кусочками солонины. Рядом с каждым котлом, на досках, стопки глиняных мисок и горки из ломтей свежего хлеба.
Вперед вышел поп Лаврентий (заполучив 2 гривны, зачастил к нам, старичок, понравилось) и прочитал молитву, не сильно, впрочем, растягивая. После молитвы стали кормить
путешественников. Получив полную миску, пацаны рассаживались за длинными столами на лавки и начинали хлебать столь яростно и с такими лицами, что я ощутил себя весьма неловко.