Опять испугались. Скинулись по копейке дали ему цветную фотографию Бриджит Бардо:
Извините, вот истинный снимок вашего желудка!..
А наиболее смекалистый терапевт тут же с перепугу лозунг кинул:
Довольно огорчать отдельных пациентов!
С тех пор в этом медпункте истории болезней по новым методам составлять стали. В оптимальных вариантах. Сколько есть лейкоцитов, сплюсуют, на количество прикрепленных поделят получается ажур. И, исходя из этого ажура, создали тип здорового больного. И стали планировать его дальнейший рост. А чтобы рентген не очень нахальничал и не портил картину своими объективными наклонностями, выключили. Заменили фотографическим ателье. С ретушером. Чтобы бездушные, лишенные моральных устоев аппараты и реактивы не омрачали картины
Что, дорогой читатель, не может быть?
В медицине действительно не может быть.
Потому что медицина касается вашего драгоценного здоровья. Она при помощи химии, физики, механики и техники устанавливает объективную, точную картину, вследствие которой вам нужно убивать сахар (не на бумажке, а в естестве!), добавить эритроцитов (опять же не путем волевого перераспределения!), отремонтировать желудок (подчеркиваю, не для фотогеничности, а для пищеварения!) и, наконец, стимулировать, укрепить ваше прекрасное боевое сердце, похожее на набатный колокол.
И что самое смешное, не на бумаге, а в действительности! Попробуй подсунь вам не вашу кардиограмму, даже самую лучшую, по судам затаскаете! Попробуй подсунь вам не ваш анализ, даже самый обворожительный, не ваш снимок, даже самый симпатичный, не дай бог чего наделаете!
В медицине, чуть отклонения от объективной нормы, сразу шум: лечить! диета! санаторий! И все взаправду, а не на бумаге.
А почему?
А потому, что медицине ложь, очковтирательство и демагогия смертельны. В медицине предложенного здесь художественного вымысла с сатирической окраской быть не может!
А не в медицине может. И бывает. И не вымысел. И довольно часто в некоторых отдельных случаях.
Тут одну историю докладывали. Стояла машина и принимала сырье. В которой порции больше, скажем, пяти процентов влажности, ту порцию сырья машина не принимала. Потому что выше пяти процентов влажности, как показала наука, для данного производства нельзя. Вот машина и не пропускает.
Но ведь машина на электричестве, а человек на прогрессивке. Разница все-таки. Машине все равно, а человеку, чем больше сырья, тем больше почету. Как быть при таком остром конфликте?
Можно, конечно, понизить влажность во всем сырье, чтобы машина поменьше отбрасывала в сторону. Но как ее понизить? Это же как далеко зайдет подобная рационализация! При добыче следи, при транспортировке следи, при хранении думай. Этак и мыслями изойдешь. Тяжело.
Было бы проще взять небольшой молоток, благословиться по лампочкам и отвалить эту кибернетику в сторону, чтобы не торчала она поперек дороги и не воображала себя умнее начальника ОТК. Но теперь пока еще веяние такое: технику не ломать. Сломаешь пойдут разговоры, то да се
Тогда остановились на третьем способе, довольно передовом и современном. Если эта подлая машина требует пяти процентов влажности, не больше, не подохнет, если будет требовать по десяти. Взяли схему, паяльничек, напильничек и удвоили пропускную привередливость.
Премия рационализатору? А как же! Ведь поток увеличился! И удвоился, и утроился, и в некоторых случаях даже удесятерился.
Не можем же мы ставить в зависимость от какой-то заумной машины свою передовитость! С такой машиной, пожалуй, никаких повышенных обязательств не сварганишь. Не даст, подлая. Машина бездушна. Машина такого насчитает, что потом никаким выговором не отделаешься. Нет у нее взгляда вперед. И взгляда вверх у нее тоже нет. Уперлась в траву, не видя горизонтов.
Стоп, скажет читатель, а брак? Брак-то ведь пошел.
А при чем тут брак? Брак обязательствам не помеха.
Когда еще умных машин не было, мы, бывало, мечтали:
Вот будут машины, уменьшится брак. Машину не обманешь!
Это почему же не обманешь? Даже человека обмануть можно, уж на что хитрый. А тут машина!
Скажем, план. Знает она, какой план? От нее по-честному ждешь: подсчитай-ка ты, машина, какова у нас картина. Да не своевольничай, а как положено по плану. Чтобы получилось восемьдесят процентов. Ну, по крайности семьдесят шесть и четыре десятых, черт с тобой!
Машина, будь человеком, не срами!
Бац! Шестнадцать и семь десятых.
Не соответствует! Давай снова.
Бац! Пятнадцать и две.
Неправильно! Ошибка. Давай опять.
Бац! Четырнадцать и одна! Время-то идет!..
Довольно. Выключай, а то дождешься. Ей все равно, а мне отчет писать. Тварь бездушная. А у нас в груди душа горит. Мы болеем за соответствие или не болеем? То, что она показывает, не может быть потому, что не положено, чтобы оно было!
Положено, чтобы Бриджит Бардо, а она язву желудка. Положено, чтобы кровь бурлила, а она малокровие. Положено, чтобы без сахара, а она с сахаром, даже не вприглядку, не вприкуску, а навалом.
Что за черт?
А то за черт, что наука реалистична. И реализм у нее такой, что ставит под угрозу умозрительность. Какие бы красивые анализы ни составлял человек, этот известный венец творенья, у науки свой счет. Таблица умножения. Менделеев, Фарадей и другие упрямые факты.