Происходит то, что можно назвать «обращенностью текста» [Брудный, 1998: 145]: текст находит своего читателя [Белянин, 2000: 210]. Именно в этом смысле следует понимать слова об ориентированности текста на определенный тип читателя.
Учет этого обстоятельства особенно важен для языкового учебного процесса в связи с выбором художественного текста для урока. Любой преподаватель не раз убеждался на практике, что удачно выбранный текст существенно облегчает работу над ним прежде всего за счет того, что она проходит на «приподнятом» эмоциональном фоне. Однако при отборе текста для урока эта его характеристика учитывалась скорее интуитивно (см. об этом п. 3.2. в разделе 3).
С несколько иной позиции рассматривает феномен предназначенности текста для определенного читателя Ю.М.Лотман. По его мнению, это определяется «характером памяти», необходимой для понимания текста. «Реконструируя тип общей памяти для текста и его получателей, мы обнаружим скрытый в тексте образ аудитории. <> Этот образ активно воздействует на реальную аудиторию, перестраивая ее по своему подобию. Личность получателя текста <> способна настраиваться по тексту. Со своей стороны, и образ аудитории <> содержится в тексте как некоторая мерцающая позиция В результате между текстом и аудиторией происходит сложная игра позициями» [Лотман, 1999: 88].
Нам представляется весьма важной для лингводидактической практики мысль Ю.М.Лотмана о возможности активного воздействия текста на читателя, перестраивания его. Более детально этот вопрос будет рассмотрен во втором разделе.
Вместе с тем, вопрос о необходимости наличия «общей памяти» у текста и его читателя имеет еще один аспект.
Казалось бы, из сказанного можно сделать следующий вывод: с уходом (так сказать, с исторической сцены) поколения
читателей-современников, на чей объем памяти ориентировался автор, текст неизбежно должен терять информативность, актуальность и значимость. Но так происходит не со всеми текстами. Тексты, сохраняющие «культурную активность», обнаруживают способность «накапливать информацию, т. е способность памяти. Ныне Гамлет это не только текст Шекспира, но и память обо всех интерпретациях этого произведения, и, более того, память о тех вне текста находящихся исторических событиях, с которыми текст Шекспира может вызывать ассоциации. Мы можем забыть то, что знал Шекспир и его зрители, но мы не можем забыть то, что мы узнали после них. А это придает тексту новые смыслы» [Лотман, 1999: 22].
Это замечание Ю.М.Лотмана связано с проявлением такого свойства текста, как информативность.
Какова специфика этого явления текста? И где можно провести границу, отделяющую текст от не-текста? Поисками ответа на этот непростой вопрос занимаются философы. Однако в обыденной жизни человек без особых затруднений различает как вещи, специально предназначенные для «прочтения» и понимания, так и вещи, не рассчитанные на непосредственное использование в целях коммуникации.
«Быть текстом значит принадлежать к особому миру, миру социальной коммуникации О тексте в собственном смысле этого слова можно говорить лишь там и постольку, где и поскольку коммуникативная функция полностью подчиняет себе материал вещи, становится к ней в такое же отношение, в каком находится нарицательная стоимость государственного казначейского билета к качествам идущей на изготовление денег бумаги. И как деньги являются средством общения, точно так же основная функция текста быть средством социальной коммуникации» [Антипов и др., 1989: 1617]. Сказанное относится не только к вербальному письменному тексту, но к последнему может быть отнесено в полной мере.
Коммуникативно-деятельностный подход, в русле которого находится предлагаемая нами методика, предполагает овладение языком как средством общения. Текст помогает воссоздать в условиях учебного процесса одну из самых естественных коммуникативных ситуаций чтение книги и ее обсуждение.
Текст как двуликий Янус тоже имеет два лица: одним он обращен к языку и, по мнению некоторых ученых, является единственной «формой существования языка» (А.Е.Супрун), другим к коммуникативному акту, к речевому общению.
Для создания текста автор использует единицы языка и грамматические правила их соединения в слова, словосочетания, предложения и т. п., но сам текст не является языковой единицей, так как в отличие от нее каждый раз заново создается, творится. Большинство современных ученых (и в этом мы присоединяемся к ним) сходятся в мнении о том, что текст это коммуникативная единица, единица речи/речевой деятельности (Н.Д.Бурвикова, О.И.Москальская, В.Я.Шабес, А.М.Шахнарович и многие другие). Что это значит?
Любой текст (а тем более зафиксированный в письменной форме) создается автором для того, чтобы его прочитали (в случае, например, дневниковых записей в роли читателя может выступать сам автор) и поняли. Помните у Маяковского: «Я хочу быть понят своею страной» Автор стремится посредством текста передать другому (читателю, адресату художественного творчества) свои мысли, чувства, намерения и пр., старается найти им наиболее подходящее адекватное выражение, т. е. решает коммуникативную задачу. Вспомним слова еще одного поэта: «Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя?»