И в мартеновский процесс применение кислородного дутья внесло существенные изменения. Печь стала работать интенсивнее, быстрее. Как подсчитали ученые, внедрение кислорода в мартеновский процесс позволит в течение семилетки только на существующих мартеновских печах получить дополнительно 8 миллионов тонн стали.
И, наконец, еще одно обстоятельство. Вдумайтесь в цифры семилетнего плана: в 1965 году у нас в стране будет выплавляться 6770 миллионов тонн чугуна и 8691 миллион тонн стали. Мы знаем, что весь чугун, за исключением той части, которая используется непосредственно для отливки необходимых изделий из чугуна, перерабатывается в сталь. Но ведь тогда выплавка стали в лучшем случае должна быть равна выплавке чугуна. А стали намечено выплавить на 10 миллионов тонн больше. В чем же тут дело? В том, что мартеновский процесс позволяет возвратить к жизни миллионы тонн ржавого, старого железа, которое называется «железный лом». Вот и выходит, что сбор железного лома очень серьезное и важное государственное дело.
Какой же способ получения стали лучше? Мы уже видели, что каждый из них имеет свои сильные и слабые стороны. Главным недостатком конверторного способа было то, что он давал менее качественную сталь. Ведь чугун продували воздухом, и значительные количества азота растворялись в металле, резко ухудшая его качество.
Сейчас в нашей стране работают несколько конверторных цехов, использующих для выжигания углерода и кремния из чугуна не воздух, а кислород. Теперь конверторная сталь по качеству приближается к мартеновской. Стоимость ее значительно ниже. По производительности же один конвертор на 35 тонн стали равен мартеновской печи, рассчитанной на 800 тонн: ведь он дает до 50 плавок в сутки, а мартен только две.
Справедливо было бы поставить вопрос: а нельзя ли из руды получать прямо железо и сталь, а не чугун? Это не новый и очень интересный вопрос. Еще в 1899 году Менделеев писал, что придет время «опять искать способов получения железа и стали из руд, минуя чугун». «А почему опять?» спросите вы. Когда-то первые металлурги получали железо из смеси руды с древесным углем. Воздух подавали с помощью обычных мехов. Полученное железо дополнительно обрабатывали на наковальне.
В этих условиях восстановление руды шло медленно, металл не плавился и потому не насыщался углеродом. Однако этот процесс проводили лишь с небольшими количествами руды, причем он был периодическим: готовый металл нужно было извлечь, снова загрузить шихту и только после этого начинать нагревание.
Для больших масштабов производства этот способ не годился и был вытеснен доменным, при котором восстановление руды идет непрерывно, а получаемый металл жидок и потому легко удаляется из печи без остановки ее работы.
В наше время принцип прямого получения железа из руды возрождается, но на более высоком техническом уровне. Вспомним, что железо становится чугуном потому, что в печи имеется избыток углерода сверх того количества, которое нужно для восстановления руды. Кроме того, в печи металл плавится, что способствует науглероживанию железа. Если брать кокса ровно столько, сколько нужно для восстановления руды, а нагревать шихту до нужной температуры электрическим током, проходящим через вмонтированные в печь электроды, то и получится так называемая электродомна. Отходящие горячие газы возвращаются снова в электродомну, что позволяет экономить
Fe + 2H+ = Fe2+ + H2
Как и в случае других химических реакций, коррозия будет идти быстрее, если образовавшиеся продукты реакции связывать какими-либо способами. Понятно, что углекислый газ, связывая ионы железа, способствует коррозии:
Fe2+ + CO2 + H2O = FeCO3 + 2H+
4Fe + 2H2O + 3O2 = 2(Fe2O3·H2O).
Почему же химически чистое железо гораздо устойчивее к коррозии, чем обычный технический металл? Это станет понятно, если мы будем рассматривать коррозию как процесс электрохимический.
Вспомним, что при контакте двух металлов, отличающихся между собой по легкости отдачи валентных электронов, то есть по активности, возникает разность потенциалов, причем менее активный металл становится электроотрицательным, а более активный электроположительным. Если в воде есть хотя бы небольшое количество электролитов, в ней образуется гальванический элемент: водород выделяется на менее активном металле, а более активный металл разрушается. Чистые же металлы не образуют гальванических микроэлементов, поэтому они и устойчивее.
Однако гальванический микроэлемент образуют не только два металла. Так, при ржавлении обычной углеродистой стали образуется гальванический микроэлемент, в котором железо служит катодом и потому разрушается, а роль анода выполняет карбид железа цементит. Гальванический микроэлемент может образоваться и в том случае, если на поверхности металла есть загрязнения: пыль, кусочки угля и т. п.
Известно, что для защиты железа от коррозии изделие покрывают цинком (цинкуют) или оловом (лудят). При нарушении защитного слоя (царапины, трещины и т. п.) процессы коррозии идут по-разному. В первом случае разрушается цинк ведь он более активен, чем железо, а во втором железо, так как олово менее активный металл.