Из ложно понятых интересов службы.
Глава 1
Январь одна тысяча девятьсот девяносто второго года.
14.01.1992 года
Осужденный, встаньте!
Я нахожусь в пустом, оттого кажущегося еще более огромным, зале судебных заседаний уголовной коллегии областного суда.
Кроме трех профессиональных судей и секретаря судебного заседания и подсудимого, к моему счастью, сидящего не в клетке, заседание не почтил своим вниманием ни один человек. Большинство моих знакомых считает, что я маюсь дурью и тяну грозного тигра судебной машины за мягкую, меховую кисточку на подбородке. Тетечки в высоких креслах под выбитым на светло-серой жести герба РСФСР, бросали на меня недовольные взгляды, пока судья докладчик сбивчивой скороговоркой, зачитывал выжимку из дела.
Осужденный, вы осознаете правовые последствия поданной вами жалобы? Вы осознаете, что мы не связаны доводами нижестоящего суда и вместо применения к вам акта амнистии дело может окончиться реальным наказанием женщина председатель судебного состава, в темном костюме и высокой прической типа «бабетта», которая перестала ей идти лет пятнадцать назад, пыталась пронзить меня взглядом серийного убийцы: Еще есть время все трезво взвесить и написать отказ от заявления. Сколько вам необходимо времени, чтобы хорошенько все обдумать?
Коллеги, считаю необходимым перенести рассмотрение этого дела на четверг. Каково ваше мнение? короткий обмен взглядами и председатель объявляет перерыв до четверга, на прощание заботливо предлагая мне хорошенько взвесить последствия своего необдуманного поступка.
Странно, но на крыльцо областного суда я вышел в хорошем настроении. Весь мой жизненный опыт просто орал, что, когда чиновники, каждый день, без колебаний и сомнений, решающие судьбы десятков человек, начинают уговаривать тебя подумать, проявить благоразумие, позаботиться о себе и прочими способами проявляют заботу о тебе, неразумном, означает только одно твое дело очень вонючее. Оно настолько вонючее, что если просто смахнуть твою жалкую фигуру с доски, то останутся грязные, токсичные разводы, которые придется убирать уже самому вершителю судеб, а это чревато, что чиновник замарается, пропитается мерзким запахом. И если позже, через много лет, с развитием институтов демократии, чиновникам стало глубоко плевать на компромат в их адрес, то пока, на заре становления Новой России, мараться вершители чужих судеб еще опасались, тем более бесплатно.
Судьи второй инстанции областного суда, рассматривающие мою жалобу на приговор в отношении меня, видели меня первый раз, и я был им безразличен. Они бы с удовольствием проштамповали бы решение районного суда, выполняя неписаные нормы корпоративной солидарности, но утверждать обвинительный приговор при полном отсутствии любых доказательств по делу такой расклад заслуженных юристов не устраивал. Тем более что, фамилия судьи районного суда, осудившей меня, ни разу не совпадала с фамилиями судей, рассматривающих мою жалобу. Зато фамилия одной из присутствующих здесь женщин совпадала с фамилией судьи районного суда, которой адвокат Кружкин Борис Семенович, согласно записи его пьяной болтовни, ставя девушку в коленно-локтевую позу, диктовал решения по своим делам, а значит он имеет отношения с судьями из этого семейства, что с мамой, что с дочерью.
31.12.1991 года
В рамках нашей дружбы с указанным адвокатом я попросил его провентилировать настроение председателя судебного состава и судьи-докладчика. Тридцать первого декабря одна тысяча девятьсот девяносто первого года «друг» сообщил мне по телефону, что моей крови лично никто из интересующих меня дам не хочет. Я поблагодарил адвоката, положил трубку и стал смотреть, новогодний концерт, где молодой, симпатичный ведущий, фамилия его, кажется, Фляровский, если я ничего не перепутал, демонстрируя свою европейскость и приверженность новым веяниям, вручал артистам и гостям передачи свои, свежеотпечатанные, визитки. Гости и артисты пугались, не зная, что делать с этими маленькими карточками, из десятка гостей передачи лишь пара человек вручила молодому дарованию свои карточки ответно. Учитывая, что большинство собеседников юноши были прекрасно с ним знакомы, то все это действо выглядело напыщенным и глупым, поэтому я встал и переключил канал. На другом канале Маша Распутина, которая