ЛОПАРИ И САМОѢДЫ СТОЛИЧНЫХЪ НАШИХЪ ТУНДРЪ. Эскизы и очерки, П. К. Мартьянова. (Эзопа-Кактуса). Изданіе второе
Отъ автора
Съ теченіемъ времени число ихъ увеличилось, и нынѣ, за израсходованіемъ перваго изданія, мы выпускаемъ ихъ отдѣльно. Стихи же, басни и шутки составятъ особую книжку и выйдутъ въ свѣтъ подъ названіемъ «Пѣсни жизни, слезъ и смѣха.»
П. Мартьяновъ.
15 Апрѣля 1891 года.
С.-Петербургъ.
Румеліотъ
«Тодоръ Тодоровичъ Добровъ, изъ Филиппополя». Профессіи его никто не зналъ, да, кажется, онъ ни къ какой профессіи и не принадлежалъ. Брался за все, но по врожденной южанамъ живости характера, ни на чемъ сосредоточиться не могъ, и только вездѣ и всюду, какъ онъ самъ объяснялъ, испытывалъ свои львиныя силы.
Онъ гдѣ-то служилъ, т. е. былъ причисленъ къ какому то министерству, но нашелъ это несвойственнымъ своему характеру и вышелъ въ отставку. Состоялъ при какомъ-то присяжномъ повѣренномъ, въ качествѣ атташе, но скоро соскучился и бросилъ. Ударился въ технику и плавалъ съ Александровскимъ въ подводной лодкѣ, леталъ съ Костовичемъ въ воздушномъ шарѣ; когда-же въ техническомъ комитетѣ возгорѣлась война, штурмовалъ совѣтъ, и рекомендовалъ Кузьминскаго болгарамъ. Пошла мода на филантропію и не было ни одного благотворительнаго общества, гдѣ-бы онъ не членствовалъ, заглядывалъ, по временамъ, на биржу, покровительствовалъ скотамъ, низходилъ въ міръ искусствъ, наукъ и художествъ, знакомился съ артистами и артистками и самъ обращался, когда нужно было, въ любителя-лицедѣя. Но все это служило ему, для извѣстныхъ цѣлей, показною декоративною обстановкою, въ дѣйствительности-же онъ былъ болгарскимъ политическимъ корреспондентомъ, переписывался съ вожаками партіи дѣйствія и сообщалъ имъ все, что успѣвалъ здѣсь провѣдать.
Лучшимъ его другомъ считался драгоманъ Мильтіадъ-Бей, съ которымъ онъ постоянно гулялъ по Невскому подъ ручку. По вечерамъ къ нему собирались сербы, греки, румыны и вообще люди, которыхъ можно употребить для извѣстныхъ цѣлей.
Изъ всего и изъ всѣхъ и каждаго онъ умѣлъ извлекать выгоду. Я его встрѣчалъ у Марьи Осиповны Асланбековой, съ которой онъ давно уже водилъ тѣсную дружбу. Прошлымъ лѣтомъ я жилъ, по обыкновенію, у себя въ «Озеркахъ». Кто не знаетъ этотъ благословенный уголокъ, лежащій въ нѣсколькихъ верстахъ отъ Петербурга, въ благодатномъ оазисѣ трехъ озеръ, между Лѣснымъ, Коломягами и с. Парголово, прорѣзываемый двумя дорогами: Финляндской желѣзной и Выборгскимъ шоссе, и окаймленный двумя громадными старыми парками: Шуваловскимъ и Удѣльнымъ. Уголокъ этотъ возникъ весьма недавно, чрезвычайно быстро обстроился и овладѣлъ всеобщей симпатіей. Оптимисты предсказывали, что со временемъ онъ сдѣлается соперникомъ Павловску. Въ его вокзалѣ играли оркестры, дирижируемые