Петр Стегний, Иван Сурвилло Тайна старого чердака Приключенческая повесть из жизни Шерлока Холмса и доктора Ватсона, учеников 6 класса "А"
Глава 1. Обычное утро необычного дня
"Пляшущих человечков" я читал уже, как минимум, трижды, но каждый раз способность Холмса путем логических рассуждений раскрывать самые загадочные преступления, все так же удивляла меня. Кстати говоря, дедуктивный метод, использовавшийся Холмсом, широко пропагандировался, а при необходимости и применялся мной в различных, порой непростых обстоятельствах нашей школьной жизни. Возможно, поэтому в среде одноклассников и некоторых, наиболее продвинутых учителей за мной закрепилось прозвище Ваня Холмс. Я на него откликался тем более охотно, что оно, будучи созвучно моей фамилии Охломонов, значительно лучше, на мой взгляд, раскрывало мою внутреннюю сущность, чем примитивное сокращение фамилии, к которому была склонна, в частности, сидевшая со мной одно время за одной партой отличница Клава Козлова. Правда, охлoмоном она называла меня только тогда, когда я в очередной раз забывал сделать домашнее задание по французскому.
Неосмотрительно с ее стороны, говаривал в таких случаях мой лучший друг Кирилл Ваточкин, известный в школьных кругах как доктор Ватсон. Уж ей ли, Козловой, не знать, что не фамилия красит человека, а человек фамилию.
Но мы, кажется, отвлеклись от бурных событий того памятного утра, в которое началась эта поучительная история. А началась она с пустяка, о котором, возможно, и упоминать не стоило бы, если бы не вызванная им целая череда разнообразных, порой весьма важных последствий.
Короче, в тот самый момент, когда Холмс и я вместе с ним приблизился к разгадке таинственных иероглифов, из комнаты, где спала моя младшая сестра Ася, раздалось сначала попискивание, затем похрюкивание. и, наконец, жалобный плач. Ася мой крест в этой жизни, могу повторить я вслед за мамой, считавшей по опыту своего далекого дестства, что дети не вправе нарушать покой своих родителей ранее восьми часов утра. Пришлось выбираться из-под одеяла и идти к сестре, которой, впрочем, только и ждала этого, чтобы успокоиться и спровоцировать легкую утреннюю ссору из-за моего плюшевого медведя, которого она имела обыкновение класть с собой в постель.
Далее события этого утра развивались по удручающе обычной схеме. Ровно в восемь часов проснулась мама, и жизнь моя вошла в обычную колею: чистка зубов, умывание, завтрак. Затем скандал, который мама, прирожденный педагог, устраивала строго по расписанию. На этот раз поводом для него стала пропажа, вернее, необнаружение по первому требованию мамы моего мобильного телефона. Этот пустяшный в сущности инцидент стал для мамы хорошем поводом напомнить мне о том, что бесцельное времяпрепровождение всегда заканчивается потерей телефона, а с ним и доверия родителей.
Предпринятые по инциативе мамы коллективные поиски телефона, в которых приняли участие все обитатели нашего дома, включая собаку Князя, ни к чему не привели. Атмосфера накалилась. Последовали допросы возможных соучастников преступления, включая Ватсона с которым, как выяснилось, я последним разговаривал по мобильнику. Ватсон и напомнил нам о всесилии дедуктивного метода, которым в таких случаях пользовался Холмс.
На помощь был призван дед, заметно польщенный тем, что его богатый жизненный опыт, наконец-то, оказался востребованным. За ним, разумеется, явилась и бабушка, окончательно все запутавшая.
Вспомни, когда ты в последний раз пользовался телефоном, требовал дед.
Бабушка, как сомнамбула, бродила по всему дому, прислушиваясь, не отзовется ли мой мобильник, номер которого она предварительно набрала на своем телефоне.