Во-вторых, короны двух великих европейских государств римско-германской Империи и Испании с ее заокеанскими колониями оказались тогда в руках австрийского католического дома Габсбургов, который в 16181648 гг. вел со своими противниками так называемую Тридцатилетнюю войну.
Франция была страной по преимуществу католической, протестантов в ней было лишь 67 %. В периоды гонений они собирались на молебны по ночам, и их прозвали гугенотами по имени сказочного короля Гуго, который во главе «дикой охоты» носится по ночным лесам и полям. Религиозные чувства толкали католиков-французов на союз с Испанией и Империей, но для королевства Франции оба этих государства были естественными врагами. Генриху IV, вождю гугенотов, принявшему католицизм, удавалось поддерживать сложный баланс интересов. Нантский эдикт обеспечил гугенотам свободу богослужения и сохранил за ними ряд укрепленных пунктов в качестве гарантии безопасности. Франция наслаждалась миром, но этот мир держался, лишь пока Генрих IV был жив.
У любвеобильного Генриха IV были дети от разных женщин, но законным наследником дофином являлся сын от Марии Медичи Людовик. Это был, видимо, малоприятный ребенок. «Я слышал, пишет современник дАртаньяна Жедеон Таллеман де Рео, исправно собиравший и записывавший сплетни предшествующей эпохи, будто Король дважды собственноручно высек дофина: один раз, когда тот возымел отвращение к некоему придворному, да такое, что в угоду ему пришлось выстрелить в этого дворянина из незаряженного пистолета для вида, словно его убивают; в другой раз за то, что дофин размозжил голову воробью». Мария Медичи была недовольна суровостью, с какой король обращался с законным наследником. Когда Генрих велел высечь Людовика, она воскликнула: «С вашими ублюдками вы бы так не поступили!». Он ей ответил: «Что до моих ублюдков, мой сын всегда сможет их высечь, если они станут валять дурака; а вот его-то уж никто не выпорет».
В 1609 г. Шарлотта де Монморанси, жена принца Конде, спасаясь от домогательств короля, бежала в Брюссель (сам Конде, будучи принцем крови, не мог покинуть Францию без королевского дозволения). Это дало Генриху IV повод для военных действий против сидевшего в Брюсселе испанского ставленника эрцгерцога Альбрехта. Но 14 мая 1610 г., накануне выступления в поход, Генрих IV по пути из Лувра в Арсенал был смертельно ранен человеком по имени Равальяк, нанесшим ему два удара кинжалом. «Кое-кто подозревал, что Королева-мать причастна к смерти Короля: потому-то, мол, никто не видел показаний Равальяка
Рассказывали только, будто Равальяк так объяснял свое поведение: он де, понимая, что Король затевает большую войну и государство от этого пострадает, решил оказать великую услугу отечеству, избавив его от государя, который не желает сохранить в стране мир и к тому же не является добрым католиком.
У этого Равальяка борода была рыжая, а волосы чуть-чуть золотистые. Сбоку у него вечно болталась шпага; нрава он был унылого, но как собеседник приятен».
Девятилетний Людовик XIII был провозглашен королем, а королева-мать Мария Медичи регентшей. Политика Франции стала принимать все более католический характер, что очень тревожило гугенотов. Но католический лагерь тоже был расколот, возле трона разгорелась борьба за власть. Два ближайших родственника юного короля его троюродный брат Анри II Конде и сводный брат Сезар де Вандом вместе с другими герцогами попытались оттеснить королеву-мать от трона. Мария Медичи в борьбе с врагами могла опереться лишь на ближайших советников придворную даму и ее мужа. В окружение королевы вошел и молодой уроженец Пуату Арман-Жан дю Плесси де Ришелье, епископ Дюсона. В 1614 г. в ходе заседаний Генеральных штатов 29-летний Ришелье привлек всеобщее внимание своими яркими выступлениями; впрочем, какие-то связи имелись у него
и ранее, поскольку его отец в свое время занимал должность главного прево королевского дома, контролируя порядок в окрестностях королевских замков.
В октябре 1615 г. 14-летнего Людовика обвенчали в Бордо с его ровесницей, Анной Маурисией Австрийской, дочерью испанского короля Филиппа III и Маргариты Австрийской.
Ришелье, попав ко двору, быстро нашел дорожку к сердцу королевы-матери, расточая неумеренные похвалы ее государственному уму. В декабре 1615 г. он был назначен духовником юной королевы Анны Австрийской, в ноябре 1616 г. получил пост государственного секретаря и занял место в Королевском совете. 2 октября 1616 г. на заседании Парижского парламента 15-летний Людовик XIII был провозглашен совершеннолетним, но Мария Медичи осталась регентшей. Назначены три новых министра; среди них был и Ришелье, послушно проводивший линию на союз с Габсбургами.
Таллеман де Рео писал позже о Людовике XIII: «Покойный Король был неглуп; но ум его имел склонность к злословию; говорил он с трудом (т. е. заикался. Л.Л.), и поскольку в придачу он отличался робостью, то и держался, как правило, нерешительно. Он был хорошо сложен, довольно сносно танцевал в балетах, но почти всегда изображал смешных персонажей. Он прочно сидел в седле, мог при случае легко снести усталость и умел выстроить армию в боевой порядок