И вот она уже прижимается к такому знакомому телу, дарящему тепло и ощущение защищённости.
Прямо как рядом с Джеймсом.
Как же они похожи!..
Эта простая мысль стала началом истерики. С криками, рыданиями, бессвязным шёпотом и попытками подраться.
Гарри привычно успокаивал Гермиону. Ему казалось, что за три прошедших после войны года все страшные воспоминания улеглись, забылись. Таких истерик не было уже давно. Но, по-видимому, не всё прошло. Ничего. Он сможет успокоить свою невесту.
Поменять одно на другое,
Если жизнь твоя в чьей-то воле.
Выпустить из рук своих удачу,
В чём найти смысл, чтоб жить иначе?
Прошло время, и Лили освоилась в этом мире. Воспоминания улеглись, она всё чаще ощущала себя именно Гермионой. Она так и не смогла ничего сказать Гарри да и зачем? Так она вряд ли осталась бы рядом. А это было её самым большим страхом. Гарри единственный близкий человек для неё в этом мире. Последний из оставшихся.
Она узнала подробности как был убит предатель Петтигрю, как героически погибли Сириус и Люпин. Даже Северус Гарри жалел, что никогда не понимал его, и частенько рассказывал ей обо всём, чтобы отвлечь.
Это было тяжело. Но Гарри не был её сыном точнее, он не выглядел ребёнком. Много повидавший мужчина, аврор, Национальный Герой. И он был очень похож на Джеймса. Одновременно это всё и усложняло, и упрощало.
Через год они поженились.
Гарри не давил на неё, видя подавленное состояние, но Лили сама настояла.
Ведь она всё ещё была Гермионой.
А ещё через год она извлекла воспоминания об обеих жизнях и написала длинное письмо.
И выпила мгновенный яд.
Впереди дорог больше не осталось.
Жизнь твоя всегда как маятник качалась.
Приглушить бы свет, наедине остаться
И лицом к лицу с собою повстречаться.