Он почему-то был уверен, что трески, взмявы и вопли как-то связаны с Илидором.
***
Когда Найло примчался наконец к тому месту, где трещали и орали, он весь взмок, задыхался, шипел и из последних сил ругался на дурацкого дракона, которого унесло так далеко в этот совсем не безопасный лес. С трудом протолкавшись через полукольцо жрецов, Йеруш узрел невероятное.
Илидор, сердито скаля зубы на жрецов и подрагивая крыльями, прижимает к земле какое-то существо, наступив коленом ему между лопаток. Лицо дракона в крови, на щеке словно выкушен кусочек кожи, рубашка в кусках коры и опилок, волосы спутаны, в них болтается что-то вроде дохлого слизня размером с ладонь, золото в глазах пульсирует, отсвет падает на щёки. Существо, которое Илидор прижимает к земле, одето в синюю рубашку и короткие штаны, торс и руки у него человеческие, но из штанов торчит длинный кошачий хвост, спазматически дрожащий, задние ноги не ноги, а кошачьи
лапы, серошерстяные, крепко впившиеся в землю мощными когтями. На голове вместо волос дымчато-серая шерсть, из неё торчат крупные кошачьи уши. Лица не видно. Плечи тяжело вздымаются трудно дышать, когда в твою спину упирается колено сердитого дракона.
Жрецы солнца стоят перед Илидором полукругом. С восторгом и ужасом переглядываются жречата. Взрослые жрецы и немногочисленные жрицы молчат, выражение лиц у них очень схожее и притом совершенно непередаваемое. Трое местных жрецов, молодые, взъерошенные, очень нелепые в голубых мантиях, глядят на придавленное Илидором существо с нескрываемым злорадством.
Шестеро собратьев этого придавленного стоят-подпрыгивают за образованным жрецами полукольцом, громко взмякивают, метут хвостами, явно не понимая, что им делать. Их лица почти человеческие, безволосые, только у некоторых растут короткие вибриссы, а глаза у всех круглые, с узкими зрачками и без белков, а челюсти немного выдаются вперёд. У некоторых на лицах и ушах намотаны полосы бинтов явно старых и не прикрывающих никаких ран. У двоих в кошачьи уши продеты тяжёлые кольца-серьги.
Поодаль исходит дымком чьё-то развороченное гнездо. Ещё дальше Йеруш замечает обрубки на первый взгляд кажется, что еловые, но потом Йеруш понимает, что это части местных зверодрев хвощей, которые очень не любят, когда чьи-либо ноги ступают на землю, которую они считают своей территорией. Присмотревшись, Йеруш видит на рукавах рубашки Илидора несколько еловых колючек.
Илидор! через толпу протискивается Фодель встрёпанные волосы, миловидное круглое лицо сейчас по-лошадиному вытянуто, голос подрагивает. Илидор, друг мой! Пожалуйста, отпусти котуля!
Дракон смотрит, как к нему приближается жрица, как её лицо приобретает обычную круглую форму по мере того, как она походит всё ближе и понимает, что Илидор не собирается вредить этому нелепому существу, которое вдавливает лицом в землю, держа за шкирку. Но Илидор не сознаёт смысла слов Фодель, просто смотрит на неё, и его оскал как-то очень естественно перетекает в искреннюю сияющую улыбку. Он рад видеть свою приятельницу-жрицу.
Мой друг!
Фодель подходит к дракону, одной рукой крепко стискивая мантию под горлом, второй рукой касается запястья Илидора. У неё ледяные пальцы, и дракон вздрагивает.
Илидор, пожалуйста, отпусти котуля! Это не враг! Это наш гость!
Дракон моргает раз, другой, мотает головой, встряхивает человеко-кота, и тот наконец поднимает лицо. Оно выражает бесконечное терпение.
Гость? Вот это?
Фодель, пользуясь тем, что стоит спиной к своим собратьям, делает страшные глаза и одними губами, не переставая мило улыбаться, шепчет что-то очень похожее на «твою мать», а вслух негромко произносит:
Наш гость из прайда. Уважаемые котули, быстрый кивок-поклон в сторону стоящей в стороне группы, пришли узнать больше про отца-солнце и свет, способный развеять
Ладно, ладно. Хорошо. Если гость Нет, ты действительно уверена, что это гость?
Фодель снова делает страшные глаза. Илидор снова с огромным сомнением оглядывает болтающегося в его руках котуля и неохотно разжимает пальцы. Котуль пружинисто поднимается, отряхивает штаны. Хвост его подрагивает, как растревоженная змея, верхняя губа подёргивается. Илидор несколько мгновений недоверчиво смотрит на котуля, потом прижимает ладонь к груди.
Извини. Я был напуган.
Котуль бочком, медленно поправляя рубашку, отходил от дракона и глаз с него не спускал. Он знал, что дракон врёт. Котулю Ыкки, несмотря на молодость, уже много раз доводилось водить людей-торговцев по тропам Старого Леса, а потому Ыкки очень точно знал, что напуганные люди не ведут себя так, как этот, золотоглазый.
Напуганные люди не носятся по лесу, как вихрь, не вопят «Опасно, мать вашу храмскую? Я вам покажу, что такое опасно!».
Напуганные люди, внезапно атакованные грызляками, стараются поскорее сорвать с себя этих слизких кровососов, убраться подальше от места, где грызляки на них напрыгнули, и бегут искать настой спиртянки да чистые тряпицы, чтобы обработать раны. Напуганные люди не топчут сорванных со своего тела грызляков, не находят и не разрушают грызлячье гнездо, вопя что-то про матерей и кочергу, заливаясь кровью и нездорово хохоча.