В следующий раз телекинезом задушу, совсем не обрадовался новому скилу Мяч.
Зеркальная гладь за его спиной скрипнула. Сквозь портал, держа наготове дробовик, шагнула Эйни, а чуть позже и Чак.
Вам тоже 30000 пришло? обернувшись, спросил у них кот.
Ничего не пришло, покачала головой Эйни, глядя на тело осевшего в лужу своей крови мага, поверх которого в настенный гипсокартон вонзился, так и не раскрывшись полностью, вееровидный щит.
Миры разные. Видимо, рейтинг через зеркала не начисляется, пробормотал Чак, стараясь осмотреться в тусклом свете.
Всего тридцать штук начислилось, как и у нас на Земле. Двигаясь враскорячку, не желающий ступать по липкой крови Мяч подошёл к стенке и с лёгкостью извлёк из нее шит.
Это тоже Земля, только альтернативная. Мир, где что-то пошло не так, как у нас. Чак сделал несколько шагов к ведущей наверх лестнице.
Что-то пошло не так, и Т-эшек тут девяносто девять и хрелион процентов нахмурилась Эйни. Мяч, ты дом зачистил? Вместо того чтобы с нами болтать
Я вас ждал для зачистки. Кот, впервые слышавший от девушки какой-либо упрёк, сделал вид, что не замечает её тона.
Эйни сама не знала, почему так сказала. Она смотрела коту в спину и ощущала сильный стыд за сказанное. Здесь, в мире, захваченным врагом, зависть имела совсем другую силу. То ли это были нервы, то ли злоба или страх Ненависть будто физически витала в воздухе. Уровень зла был настолько высок, что девушка считывала его, подобно эмпату, при этом сама не понимая, как это у нее получается.
Кажется, я знаю, почему тут 99% отрицательных, произнес Чак и щёлкнул выключателем. Свет резкой вспышкой наполнил подвал и не ослепил команду лишь потому, что шлемы подстроили визуальные режимы, спасая глаза и нервы бойцов плавным перетеканием спектров.
Ом намах Шивая! Мяч снял с себя кошачью каску.
Весь подвал был увешан чёрно-серыми вымпелами. На одних на чёрном фоне в белом круге, не касаясь кончиками краёв, изображалась крупная буква Т, а на других, в таких же кругах, улыбался стилизованный перечёркнутый череп с ушками. Художник явно желал изобразить обобщенную голову фурри, но смешал эскизы, и на выходе получился череп этакого усредненного котопса.
Автократическая антиутопия, прокомментировал увиденное Чак.
Тут никого больше нет. Рейтинга не будет, а вот сильно долго задерживаться нельзя. Ощущаю, что скоро тут будет жарко. сообщила Эйни, сверившись со здравым смыслом.
Всё правильно, подтвердил Чак. Я планировал тут всё подпалить, начиная с зеркала, чтобы они не поняли, кто мы и откуда пришли.
Автократия, повторил Мяч. С ума
сойти.
Он побрёл наверх. Следом за ним направились Эйни и расставляющий сжигающие циклы маг.
Чак накинул на команду отводящие чары, под которыми они и покинули базу мага. То, что выглядело как дом с подвалом, на поверку оказалось двухэтажной квартирой внутри многоэтажного здания. «Зажигалки» активировались, как только группа вышла в коридор. Едкий дым сразу же заструился за их спинами, просачиваясь через двустворчатую раздвижную дверь квартиры. В доме Данияра Лоске запищали сигнальные устройства. Водные струи тщетно пытались справиться с магическим огнём, который расползался повсюду, пожирая всё и повинуясь своим выставленным в заклинании законам внутренней магической физики.
Они покинули небоскреб, серо-чёрный, как и всё тут, будто из целого мира выкачали всю краску. Имевшиеся цвета казались блеклыми, а воздух тяжёлым. Как только троица ступила на прорезиненный асфальт тротуаров, фильтры шлемов взвыли алыми лампами, крича, что здесь нельзя дышать без риска для здоровья.
Люди, облаченные в коричневые, серые и черные костюмы, спешили по своим делам, не замечая одетых в экзоскелеты пришельцев может, из-за отводящего взгляды заклинания, а может, в этом странно-сером мире было не принято глазеть по сторонам.
Мы что, в гетто? удивился Мяч, подмечая, что все, на кого бы ни упал его взор, были людьми, не имевшими абсолютно никаких генных модификаций. В фильтрующих воздух масках, в почти одинаковых костюмах, будто серо-черно-коричневый был сегодня в моде Глаза прохожих скрывались под однотипными черными очками. Иногда под ними мелькали разноцветные блики.
Не похоже, покачал головой Чак.
Не! Где фурри, где кемономими? продолжал кот.
Я думаю, что у них тут это не принято, произнесла Эйни, оглядываясь.
На зеркальных небоскребах и на всех мало-мальски крупных зданиях не было видно рекламы, зато экраны синхронно друг с другом транслировали одни и те же символы букву «Т» в белом кругу и перечеркнутый ушастый череп.
Улица вела на площадь, почему-то заполненную непрерывно пополняющейся толпой. Немодифицированные люди, задрав вверх головы, останавливались и смотрели, не снимая очков, на крупный, висящий в воздухе перевернутый треугольный экран, с которого вещал строго одетый чернокожий человек.
Человек говорил, а люди внимали, хотя голоса слышно не было, а улица жужжала двигателями воздушного транспорта, стройно текущего по флайлиниям.
У них тут своя волна. Эйни, обратился Чак к лисодевушке, глянь, как нам можно настроится на звук.