Мы поднялись и посмотрели друг на друга совершенно ошеломленными глазами.
Через минуту я, наконец, произнес:
Ты же понимаешь, что это не просто камень?
Ну, да, неуверенно сказал Глеб, шумно почесал небритый подбородок. А что тогда?
Это что-то влетело в заднее стекло, сказал я, прорисовывая рукой путь камня под острым углом, пролетело через боковину, продырявило обивку и кузов. Правильно?
Ну, правильно. И что? Что это может такое быть, чтобы пробить стекло и кузов?
Ну что, что, сказал я. Очевидно, что только один предмет может на такой скорости прилететь с неба. Это метеорит!
Глеб посмотрел на меня с сомнением.
А ты когда последний раз видел метеорит?
Я на миг задумался, вспомнил:
Ну, этот, Челябинский, весь ютуб этими кадрами был забит
Ага, точно! усмехнулся Глеб. Если бы тот челябинский попал в нашу машину
Да, да! перебил я, подняв руки. Понятно, что это не совсем такой. Маленький. Со сливу. Осколок.
Ну, а тогда где все остальное? развел руки в стороны Глеб. Если это только осколок.
Я пожал плечами. В небе ни облачка, никакого дымного следа от болида, как в Челябинске.
Хорошо! хлопнул в ладоши Глеб. Тогда пошли и найдем этот твой осколок!
Пошли. Только не факт, что найдем
Найдем! уверенно сказал Глеб и потопал по дороге.
Мы примерно рассчитали расстояние, там должны остаться следы торможения на асфальте. Ага, вот оно. Стали рыскать по обочине и траве. И, надо сказать, нашли довольно быстро эту канаву мы увидели одновременно. Толкаясь, подбежали к месту падения космического пришельца условно осколка метеорита и, когда увидели то, что лежало на дне небольшого рва, оба открыли рты. Взору нашему предстало нечто, совершенно не похожее на камень.
А ты уверен, что это именно то, что мы ищем? спросил Глеб, не отрывая взгляда от предмета.
Похоже, что да, ответил я. Это, как минимум, объясняет дырку в твоей машине.
Черт, тихо сказал Глеб. Но это же не камень.
Перед нами на дне канавы лежал ровный, блестящий, будто стеклянный, с переливающимися внутри темно-синими волнами с завитушками, шарик. В какие-то моменты он становился однотонно-блестящим, металлическим. Но потом будто включался и снова играл сине-зелеными красками, подсвечивая дно ямы мертвенно-синим сиянием.
То есть, сказал я, ты хочешь сказать, что это не метеорит?
А ты что, не видишь? Это скорее что-то, созданное человеком.
Или не человеком? осторожно предположил я. Ведь он прилетел из космоса, а рядом не было ни одного самолета. И в этот момент я немного испугался собственного предположения, так легкомысленно озвученного.
Или это осколок какого-нибудь спутника, какой-то ступени корабля? попытался найти Глеб более реалистичное объяснение.
Но ведь тогда это было бы каким-то металлическим куском, бесформенным.
Ну, сказал Глеб, он пока летел, округлился, пролетая через атмосферу.
Я что-то не припомню, чтобы в жилой местности падали осколки кораблей. Их запускают как раз с таким расчетом, чтобы обломки и все эти ступени падали где-то в степях, лесах или в море.
Глеб развел руками, мол, а что же еще? Тут я не выдержал, хлопнул его по плечу:
Ты же прекрасно видишь, что он не похож на обломок! Он круглый, стеклянный и какой-то живой!
Мы сидим еще несколько секунд или минут, загипнотизированные игрой цвета шарика. Потом я, не отрывая взгляда, нашарил рукой веточку и потыкал в этот шар. Посмотрел на кончик.
Камень э, шар, сказал я, твердый и не горячий.
Словно под гипнозом моя рука протянулась к шарику. Глеб тут же меня одернул:
Стой! вскочил на ноги. Я
сбегаю за перчатками в машину, а то мало ли что!
Пока он бегал, я большим усилием воли давил желание взять это нечто голыми руками. И в последний миг, когда моя воля почти иссякла, подбежал Глеб. Присел рядом, протянул руку в перчатке и двумя пальцами поднял шарик.
Он и правда совсем не горячий! сказал Глеб. Даже наоборот.
Наоборот это что, холодный?
И очень тяжелый, будто чугунный.
Мне тоже захотелось подержать его в руках.
Дай мне одну перчатку, сказал я.
Он протянул мне свободную руку, я стал стягивать перчатку. В этот момент по трассе проезжала какая-то машина, я на долю секунды отвлекся, повернув голову, и в этот момент все вокруг вспыхнуло.
Вспышка была настолько яркая, что кусты, стоящие за десять метров от нас, отбросили на секунду черные густые тени.
Черт! кричит Глеб, рефлекторно откидывает шарик, валится назад, закрывая глаза руками. Как больно! Черт!
Что случилось? спрашиваю я, тряся его за плечо. Что ты сделал?
Да ничего я не делал! Он просто взорвался! Блин, глаза сейчас лопнут! Я ничего не вижу!
Я вскочил на ноги.
Сейчас, я принесу воды! Лежи, не дергайся!
Я побежал к машине, слыша затихающие стоны и ругань Глеба за спиной. Вырвал из подстаканника бутылку минералки и, взрыхляя гравий, помчался обратно.
Вот! Держи! крикнул я, падая рядом с Глебом. Промой глаза! Ну!
Но Глеб молчал и не двигался.
Я потряс его за плечо.
Глеб! Глеб, твою мать!
Он лежал как набитая песком огромная кукла, болтался от моих дерганий, но никак не реагировал. Даже странно видеть подкачанного мускулистого здоровяка в таком разваленном состоянии. Я повернул его лицом к себе, глаза были закрыты, но веки покраснели и вспухли.