Куджула, с трудом сдерживая испытанного коня, с обнаженным грозовым мечом в руке напряженно ждал появления подземного гиганта. А Сауархаг, на миг прервав вой, выкрикнул с хохотом:
Эй, Куджула, отдай мне талисман,
или увидишь того, с кем не сражались ни Ортагн, ни Михр! И воспеть твою славную гибель будет некому!
Сунра-багадур, изрыгая проклятия, с ловкостью горца вскарабкался по обвалившимся глыбам. Но отвесная скала в два человеческих роста оказалась недоступной и для него, и вождь кати лишь бессильно потрясал топором, глядя на оскаленную в усмешке морду волка.
Вдруг откуда-то стремительно выскочила горная коза с золотистой шерстью и с разгона ударила Черного Волка рогами в бок. Потеряв опору, оборотень полетел с огромной высоты, но вмиг поднялся невредимым, спасенный силой своих чар. Навстречу ему уже бежал с мечом в руке Ардагаст. Черной молнией бросился на юношу волколак и в прыжке напоролся на длинный клинок. Клыки пронзенного насквозь Черного Волка бессильно лязгнули у самого лица царевича росов. Ярость зверя, отчаяние человека и неукротимая злоба демона слились в предсмертном вопле. Пригвожденное мечом к земле, тело колдуна снова превратилось в человеческое, и лишь голова так и осталась волчьей. А земля снова стала неподвижной, и ни звука больше не доносилось из ее недр.
Ай, Ардагаст, какого славного противника ты лишил меня, с досадой вздохнул подоспевший багадур.
А меня еще более славного, улыбнулся Куджула, пряча в ножны Грозу Дэвов.
Какая-то неодолимая сила разом обратила взоры всех к скале, с которой только что упал Сауархаг. Теперь там стояла женщина дивной красоты, в золотом венце и плаще из золотистых бобровых шкур, окруженная сиянием. К груди ее прильнула, вздрагивая от беззвучного плача, золотоволосая пери в зеленом платье.
Лишь Ардагаст с Ларишкой на миг увидели вместо них рогатую тигрицу и доверчиво уткнувшуюся ей в грудь горную козу.
Дизани, владычица жизни и смерти, благоговейно шептали кати.
Ардивисура Анахита! восклицали кушаны и аспакены.
Кибела, мать богов, многоликая, многоименная! бормотали потрясенные эллины.
Непобедимые воины, только что крушившие чудовищ, как один преклонили колени и воздели руки к безоружной богине. И то же сделали необузданные и свирепые дэвы.
Не довольно ли вам битв и подвигов, дети мои? Да, все вы люди и звери, боги и демоны мои дети. И если вы не можете жить без сражений, то хотя бы не прибегайте к силам, способным разрушить этот мир. Вы, дэвы, расчистите выход из долины! А вы, люди, покиньте ее и впредь не приходите! Здесь больше нет для вас ни храмов, ни сокровищ.
Богиня подняла руки и небо снова стало ясным, а развороченная земля ровной. Дэвы быстро разобрали завал, и войско Куджулы все на конях, в новых греческих панцирях выстроилось, готовое к походу. Царь окинул прощальным взглядом Долину Дэвов, затем обернулся к своим воинам.
Все-таки я нашел в этой долине Царский Клад. Это вы кушаны, аспакены, кати. Без вас, воинов, пахарей, пастухов, самый великий царь ничто, как тот высохший труп на троне в подземелье А теперь на Капису! Я знаю, вы все устали, но мы должны успеть в столицу, пока яваны не опомнились и не избрали еще одного наследника Искандера на погибель всем нам.
На Капису! подхватили воины. Веди нас, Саошьянт! Мы все твой народ!
А они и не могли веровать. В Бактрии тогда апостолы не бывали, хитро прищурился волхв.
В Скифии сам Андрей Первозванный был, поднял палец Мелетий.
Да ушел несолоно хлебавши. Тогда еще не было у русичей такого князя, чтобы силой их в Днепр креститься загнал.
Смирения в вас, язычниках, нет. И страха Божия. Потому и не хотите добром принять истинную веру, свои же души спасти. Кому противитесь тому, кто небо и землю создал? как можно грознее вопросил Мелетий.
Бога бояться надо! кивнул головой старейшина. Кугу-юмо, Великий Бог, сильный, но добрый. А Кереметь злой. Его если жертвой обойти так накажет!
Кереметь это Чернобог. Сатана то есть, пояснил Лютобор. Вот он, ваш страх Божий.
Ну уж Сатаны бояться грех! хлопнул по столу широкой, в мозолях от меча ладонью Щепила. Ардагаст вот не испугался ни бесов-дивов, ни змеев, ни богов подземных.
Кто злых богов не боится, тот сам как бог. Как Перун, что бьет чертей огненными стрелами. Разве теперь есть такие люди? сказал мерянин.
Есть. Я вот Христа не боюсь, ответил Лютобор.
А мы со Щепилой медведя не испугались. Того, в котором, по вашей вере, сам Велес сидел, нашелся Мелетий.
Велес добрым людям только помогает пастухам, пахарям, купцам, волхвам, певцам. А Христос у тех, кто ему поверил,
волю и силу отбирает: не противьтесь-де злому. Совсем как тот змеиный царь. Да не от змей ли галилеянин ваш мудрости набрался? Говорил же: «Будьте мудры, яко змии». А в храме Иерусалимском медный змей стоял, самим Моисеем сделанный.
Змея того разбил царь Езекия, возразил Мелетий.
Змеи, они живучие. И змеиные ученики тоже. На то и есть Перун в небе и воины его на земле, чтобы змеиное племя этим миром не завладело. В том воинстве и я, и люди мои.