Славята запел громким, сильным голосом:
служить богам, проговорил Хилиарх.
У нас тебя, богиня, зовут Кали «чёрной», и Светлой, и Ужасающей. Кто отвращается от твоего ужасающего лика, тот не может постигнуть и светлого, произнёс Вишвамитра, почтительно сложив руки перед лицом.
Хвалите меня, а приду за вами никто спасибо не скажет, усмехнулась Морана.
А ты не спеши, рассмеялся Сагсар. Дай нам время победить много сильных врагов, вволю поездить по степи на добрых конях, попить крепкого вина и кумыса, погулять с красивыми женщинами. Чего ещё нужно воину, чтобы не жалеть о смерти?
Это могут сказать о себе и те медвежьи ублюдки, возразил кшатрий. Знать, что ты исполнил свою дхарму, долг праведного мужа, и был верен Рите, Огненной Правде, вот что нужно воину, чтобы встретить смерть без страха и печали.
Что ж, знайте: если забирать ваши души явлюсь я, а не моя уродина тётя, значит, вы прожили жизнь достойно и славно. И тогда уже не плачьтесь и не просите отсрочки, сказала Морана и погладила по шее оленя. Ну что, олешка, вынесешь нас двоих?
Олень склонил голову, увенчанную словно раскидистым золотым деревом. Морана, ухватившись за рога, легко взлетела ему на спину, следом за её спиной устроилась Девана. Чудо-зверь оттолкнулся от земли серебряными копытами и понёсся в ночное небо, а следом за ним трое лунных псов. На лету богини обернулись и помахали руками своим воинам. Среди ярких звёзд оленя и его всадниц уже ждал молодой златоволосый воин на красном златогривом коне. А в святилище на санях снова весело скалило зубы соломенное чучело в дырявом плаще и рогожной понёве.
Стук копыт и конское ржание, донёсшееся с севера, заставили русальцев обернуться. Из леса к священному городку вылетели всадники в сарматских башлыках и венедских шапках. В чём дело? Ведь царь велел всем, кроме русальцев и оборотней, оставаться в стане. Как потом оказалось, один молодой и не больно храбрый нур, увидев извергающего молнии исполина медведя, не выдержал и рванул со всех волчьих ног в стан. Там он оборотился человеком и поднял тревогу: русальцы-де без подмоги совсем пропадут, а царь с царицей не то погибли, не то в плену, и Вышата с обеими жрицами тоже. На горе-то всё рёв да грохот стояли, а теперь ничего не слышно.
Всё это перепуганный нур рассказал молодым северянам те были первыми, на кого он наткнулся в стане. Взволнованные северяне пошли к Хор-алдару, оставленному царём за главного воеводу, и стали требовать поднять войско и идти на Медвежью гору. Князь с трудом утихомирил их, взял с собой сотню конных сарматов и два десятка всадников-северян и поскакал с ними к городку.
Завидев их, Милана не на шутку встревожилась: вдруг сгоряча полезут на приступ? От Лютицы она знала о чарах, защищавших городок. Золотые ворота таили в себе силу Огня и Грома, а обледенелый вал силу Мороза. Враг, коснувшийся ворот, рисковал быть испепелённым или поражённым молниями. Коснувшийся вала превратится в насквозь промерзшего ледяного истукана. А привести в действие эти силы могло в любой миг заклятие, известное одному лишь верховному жрецу Черной земли. Разбуженные же смертоносные силы могли истребить не только оказавшихся у самых укреплений, но и всё живое на сто шагов от них.
Милана бросила взгляд на крутой склон горы. Не добежать... Чародейка вскинула руки, завертелась волчком, обратилась орлицей и полетела наперерез росским всадникам.
Славобор, Ясень и их столь же молодые воины слышали предания о защитных чарах Медвежьей горы, но не очень-то верили им. Сами ведь мальчишками сколько раз и ворот касались, и лазали на вал городка, и зимой, и ночью на спор. И никто не сгорел, не замёрз. А своими глазами тех чар даже и деды не видели последний раз сарматы нападали на городок чуть ли не сто лет назад. Может, тогда что и было, а сейчас только Чернобор страху напускает слухами про чары.
Когда же Славобор с северянами увидели, что священный городок защищает только кучка ведунов и роксаланов перед воротами, удальство взыграло в сердцах юношей. Взять с налёта городок, перебить колдунов, вызволить царя или отплатить за его смерть! Разве они не лучшие храбры Северы, а их Славобор не великий воевода? А русальцы и волколаки уже побили всех чудищ и теперь спешат к горе как бы не опередили их, северян...
Молодые удальцы не знали, что их настроение уже заметил безжалостный духовный взор верховного жреца. Другой на его месте после гибели зверобогов и вмешательства богинь обернулся бы хоть вороном, хоть зайцем и подальше от Медвежьей горы и самой Северы. Скирмунт так бы и поступил, не будь сейчас рядом с ним сильного духом и властного тестя. А тот не собирался никому отдавать своё тёмное лесное царство. Ведь из тех, кто сидел в Велесовом
сарае, никто, кроме самого верховного жреца, его сородичей и ещё нескольких волхвов, обладавших хорошим духовным зрением, не видел, что происходило в святилище, на поле, перед воротами. Главное, чтобы, выйдя, «райские» увидели лишь трупы тех, на кого надеялись. И тогда никто не посмеет сложить песню о последнем подвиге Ардагаста и его дружины. Будет песня о дерзких храбрах, посмевших вызвать на бой силу нездешнюю и за то покаранных богами. И назовётся та песня «Как не стало могутов в племени росов».