Утром Сметану и Серого видели на Хорошевке. Приезжали к твоему другу
К Рэмбо?
Около четырех Сейчас они в центре. А засекли их ночью. На Минском шоссе. В районе Голицына.
С Хорошевских проездов, из охранно-сыскной ассоциации, «Джип-Чероки» с бандитами правил на Новый Арбат. Ехали молча. Судьба брата Серого, томившегося в одиночке в ожидании расстрела, похоже, определилась. Все зависело теперь от людей, входивших в Комиссию по помилованию, и тех, кто готовил им материал.
Брат был не судим, его подозревали в связи с чеченскими боевиками Басаева, но точных данных о его участии в боях на их стороне не было. Как в насмешку, в последнее время перед случившимся на него словно что-то нашло: брат бросил пить, не пропускал ни одной заутрени, причащался.
К нему вломились из местной милиции на рассвете. Но собственной инициативе,
Сметана и Серый были в курсе. Их посланец встречался с авторитетом, который интересовал Сотника и его к е н т о в, между ними много лет существовали дружеские отношения. Варнава, так звали посланца, должен был как раз успокоить братву за границей насчет наступления на фирмы вроде «Дромита». Несколько московских фирм с двойными крышами, наподобие «Дромита», внимательно следили за тем, как решится с бухарским Фондом.
«Если Арабова начнут давить, эти не продержатся»
Серый и Сметана успокаивали через Варнаву. Теперь в интересах спасения брата Серого курс следовало сменить на сто восемьдесят
Сделка состоялась.
Мы сообщим: возможно, он даже прибудет в Москву сегодня к вечеру
Ночь заканчивалась.
Из припарковывавшихся время от времени иномарок появлялись стандартные экипажи крутые амбалы и юные дарования в коротких юбчонках, с высовывающейся ажурной оторочкой на нежных трусиках.
Сметана и Серый поднялись первыми.
Сотник заметил ненавязчиво:
Будет жаль, если с Нисаном Арабовьш сегодня что-то случится
Сметана и Серый деликатно промолчали.
У авторитетов была возможность осуществлять контроль за событиями в фонде «Дромит». В квартире на двенадцатом этаже дома в районе Калининского проспекта, в одной из трех, которые держал Серый в столице, должна была ждать самая последняя новость. Известие могло быть передано только Серому устно и в стерильном месте, полностью исключающем подслушивание. Предварительно должен был поступить сигнал в машину. Позвонить должны были из уличного автомата. По их данным, отсчет времени на часах Нисана Арабова уже начался
В районе Верхней Масловки неожиданно затрещал один из двух установленных в машине телефонов. Серый снял трубку.
Спишь? Голос был заливистый, шалый.
Сам звонивший явно еще не ложился.
Вам кто нужен? буркнул Серый.
Звонивший, в сущности, не знал, кому и в связи с чем передает сообщение. В трубке раздались короткие гудки.
Это и был сигнал.
Через час в США, в Нидерландах, в Израиле должно было стать известным, что на Фонд в Москве, находившийся под братской крышей «Белой чайханы», совершен наезд, а столичные авторитеты, которым пообещали взамен жизнь смертника из «Лефортова», не поддержали моров из Бухары.
А-а!.. Семь бед один ответ!
Из московских газетчиков первыми к месту убийства Нисана и Ковача прибыли полицейские репортеры профессионалы, короли оперативной информации. Их портативные радиостанции работали на волне Московского главка Петровки, 38. Один из вновь прибывших с ходу подвалил к Рэмбо:
Два слова для прессы. «Лайнс» давно опекает Арабовых?
Злое чутье газетчиков не раз попадало в точку. Фраза могла легко оказаться заголовком бойкого газетного репортажа.
Рэмбо пожал плечами:
У Нисана собственная служба, безопасности! Это всем известно.
Могу я в таком случае спросить чем, собственно, ты тут занят? Известно, что у тебя ни минуты свободного времени!
Рэмбо кивнул:
Но только тебе!
Могила.
Я жду приятеля из Регионального управления. В последнюю минуту его наверняка загонят сюда
Ментовская дружба святое дело Репортер был тоже малый не промах. И потому с тобой дама-секьюрити, которую я видел однажды Дай Бог памяти! В программе покойного Влада Листьева! Один вопрос Арабов давно в этом доме? Почему здесь?
Семнадцатиэтажная башня высилась в удалении от шумной городской магистрали. Нисан выбрал место в престижном месте. Дом населяли «бывшие» аппаратчики, совминовцы, тут же неподалеку была их поликлиника, по-прежнему обслуживавшая по пропускам. Каким образом в их числе оказался бухарский банкир, не имевший московской прописки, можно было только предполагать.
Может, спросишь что-то полегче
Ловлю на слове.
Разошлись, довольные друг другом.
Водитель «мерседеса» не был оставлен без внимания. С Ниндзей у передней дверцы беседовал Бутурлин. Он только что появился. Со стороны могло показаться, что, пользуясь общим замешательством, они лениво переливают из пустого в порожнее.
Милицейская фортуна была к Бутурлину благосклоннее, чем к главе «Лайнса». В низовых подразделениях н а з е м л е , где риск сломать себе шею и голову для начальника среднего звена особенно велик, долго пахать ему не пришлось. Без особых затруднений и как бы нехотя быстро взбирался по служебной лестнице. Личное дело Бутурлина, как и история болезни, было не толще обычной школьной тетрадки. На Петровке