Тесс вставила ключ в замок зажигания кроссовера и, как только двигатель завелся, врубила кондиционер на полную мощность. Машины ФБР стандартно имели черный цвет, что на юге Флориды определенно противоречило здравому смыслу. На тропическом солнце тачки перегреваются до такой степени, что воздух в салоне буквально обжигает легкие и кожу. Впрочем, автомобиль Тесс был оборудован мощным кондиционером, так что через несколько секунд можно было нормально дышать и взяться за руль, не морщась от боли.
Специальный агент поймала себя на том, что тянет время, вдумчиво настраивая навигатор и радиоприемник. И ей даже не нужно ломать голову над причиной такого промедления. И так понятно. Уведомление родственников дело нелегкое для любого полицейского, каким бы обширным и печальным опытом он ни обладал. Но для Тесс эта обязанность просто мука мученическая после того, как ей довелось сообщить Роуз о гибели при проведении операции ее мужа, Майка.
Майк был напарником и наставником Тесс, он обучал ее, тогда еще неопытного агента, всем профессиональным тонкостям. Объяснял ей, как не погибнуть при исполнении служебных обязанностей и как не падать духом в беспрестанной борьбе с канцелярщиной в Бюро. И все девять лет отчаянно пытался привить ей политкорректность не глубоко и всерьез, но хотя бы до той степени, чтобы Тесс не влипала в неприятности. Кое-чего Майк действительно добился во всяком случае, его наставления действовали, пока специальный агент Уиннет сохраняла спокойствие, но не более. Еще он помог Тесс стать хорошим следователем, показывая, как задавать правильные вопросы и как порой важно следовать чутью, даже если в нем отсутствует логика. За несколько лет они выстроили великолепные деловые отношения, которые естественным образом переросли в крепкую дружбу, в том числе и с женой Майка, Роуз, а потом и с их маленьким сыном. Для Тесс они буквально стали семьей, все трое. Ужин на День благодарения и утро на Рождество она всегда проводила у них. Ближе людей у нее попросту не было.
А потом в один злополучный день они обложили наркоторговцев, связанных с террористами. Бандиты как-то смекнули, что добывать деньги на терроризм гораздо проще, если сначала разжиться стартовым капиталом, а затем экспоненциально увеличить его посредством махинаций с наркотой. Тесс и Майк были задействованы в объединенной оперативной группе с Управлением по борьбе с наркотиками, а при штурме здания им помогал полицейский спецназ.
Они вломились в здание и рассредоточились внутри, проверяя одну комнату за другой. До Тесс доносились голоса сотрудников, врывающихся в помещения: «Чисто! Чисто!» Она тоже влетела в комнату, где никого не заметила, и с криком «Чисто!» ринулась дальше.
А потом раздался выстрел. Одиночный оглушительный выстрел с верхнего этажа, за которым последовал глухой звук упавшего тела. Остальное в ее памяти затянулось дымкой, в которой лишь время от времени проскальзывала ясность. Скоро зачистка завершилась, стрелка повязали и заковали в наручники. Это оказался совсем молоденький паренек лет девятнадцати, а то и шестнадцати. Сотрудники спецназа и УБН один за другим выбирались из чертова дома, но Майка нигде не было видно.
И когда Тесс в поисках напарника в конце концов поднялась наверх, едва дыша и ощущая, как все внутри замирает от ужаса, она уже все знала. Даже спрашивать нужды не было. Она обнаружила Майка бездыханным он лежал на дешевом ковре, и из пулевого ранения у него на виске сочилась кровь.
Тесс помнила, как закричала, как оттолкнула руку командира спецназовцев, который пытался ее успокоить. Потом опять туман, вплоть до того самого момента, как она
нажала на кнопку звонка в доме напарника.
Роуз открыла дверь, улыбнулась, а потом улыбка застыла на ее губах. Тесс стояла на пороге как парализованная, не в состоянии произнести ни звука, но жене Майка слова не требовались. Она все поняла, увидев пустые глаза Тесс, ее осунувшееся лицо и трясущиеся руки.
Роуз зашлась в страшном бесконечном вопле, а затем что было сил влепила Тесс пощечину, оставив красную отметину щеке, мокрой от слез. А потом еще раз и еще. Тесс стояла, не думая защищаться, даже не моргая. И ей ни на секунду не приходило в голову, что она не заслуживает ни одного из этих ударов. Майк был ее напарником, которого ей полагалось оберегать, защищать и спасать. Но сделать этого она не сумела.
И вдруг Роуз бросилась ей на шею и, уткнувшись лицом ей в грудь, безудержно зарыдала. И это оказалось еще хуже. Тесс крепко обняла тоненькую хрупкую фигурку, не замечая собственных слез, этих капель жидкой скорби, стекающих на волосы Роуз.
На похоронах Тесс видела подругу в последний раз. Прийти к Роуз она больше не осмеливалась. Вдруг ее не пустят? Ее вина безусловна, не требует доказательств. И Роуз, скорее всего, думает так же.
Смерть Майка искупить невозможно, и Тесс не хотелось лишний раз причинять боль его вдове. Несколько раз она проезжала мимо их дома, даже на пару минут останавливалась на другой стороне улицы, чтобы убедиться, что с женщиной и мальчиком все в порядке
Нет Дело не только в этом. Тесс хотелось набраться мужества, перейти дорогу и утешить подругу, побыть с ней рядом, помочь пережить невосполнимую утрату. Только никак не удавалось подыскать нужные слова, выплакать до конца все слезы.