Военно-политическое руководство страны, армейское командование, предвидя вероятные последствия создания органов солдатского самоуправления войсковых комитетов и отдавая отчет в невозможности остановить процесс их формирования, стремились подчинить комитеты своему влиянию. С этой целью 10 марта Ставка Верховного главнокомандования распорядилась ввести в солдатские комитеты офицеров, «дабы взять ход событий в свои руки, руководить ими, а не сталкиваться беспомощно с явлением, получившим жизнь явочным порядком» .
Следующим шагом в этом направлении явилось издание приказа Верховного главнокомандующего от 30 марта 1917, которым вводилось «Временное положение об организации чинов
действующей армии и флота». Положение, декларируя обязательность создания солдатских комитетов во всех подразделениях, частях, соединениях и объединениях от роты (батальона, команды) до Ставки, закрепляло за офицерами 1/3 мест в солдатских комитетах всех степеней. Кроме того, оно сводило деятельность солдатских комитетов к решению в основном хозяйственных и бытовых вопросов, организации культурно-просветительной работы.
Под нарастающим давлением солдатских масс в целях обеспечить «каждому воину осуществление его гражданских и политических прав» военный министр Временного правительства А. И. Гучков издал 16 апреля 1917 приказ 213. Этот документ, хоть и расширил права солдатских комитетов, уменьшил в них число офицеров до 1/5, но продолжал ориентировать их деятельность в основном на урегулирование недоразумений между солдатами и офицерами.
Создание системы солдатских организаций, начиная от ротных и кончая фронтовыми комитетами, завершилось к маю 1917 года. Общая численность комитетов различных степеней на фронте приблизилась к 50 тыс. Они объединили до 500 тыс. солдат и офицеров .
К этому времени сложилась и система солдатских организаций в тылу. Ее составляли ротные, полковые и бригадные солдатские комитеты, а также гарнизонные комитеты (солдатские секции местных Советов или отдельные Советы солдатских депутатов), солдатские секции областных Советов (кое-где Военно-окружные комитеты) .
Видя в Советах источник революционизирующего влияния на личный состав, командование тыловых воинских формирований и учреждений стремилось отделить солдатские комитеты от Советов, образовать систему солдатско-офицерских организаций, которые могли бы противостоять им. Однако Всероссийское совещание Советов рабочих и солдатских депутатов (конец марта апрель), признало солдатские комитеты местными органами Советов.
Несмотря на проходившие в воинских частях негативные процессы (переход части властных полномочий к войсковым комитетам, целенаправленную и достаточно эффективную революционную и антивоенную агитацию, рост масштабов дезертирства и др.) и предельную усталость армии (Верховный главнокомандующий генерал М. В. Алексеев , после того как в конце марта 1917 года германо-австрийским войскам был сдан Червищенский (Тобольский) плацдарм на реке Стоход, сделал вывод, что русская армия сможет восстановить силы только месяца через четыре ), находились военачальники, которые не видели или не хотели видеть происходящего.
Действительно, 18 марта 1917 года в адрес военного министра поступила телеграмма от командующих фронтами следующего содержания: «...Сегодня на Военном совете всех командиров фронтов... единогласно решено: 1) армии желают и могут наступать; 2) наступление вполне возможно. Это наша обязанность перед союзниками, перед Россией и перед всем миром; 3) это наступление избавит нас от неисчислимых последствий, которые могут быть вызваны неисполнением Россией ее обязательств и которое лишит противника свободы действий на других фронтах... 6) настоятельно просим, чтобы никаких шагов перед союзниками в смысле отказа от выполнения наших обязательств не делалось; 7) армия имеет свое мнение, мнение Петрограда о ее состоянии и духе не может решать вопрос; мнение армии обязательно для России; настоящая ее сила здесь на театре войны, а не в тылах» .
Интересно, что под телеграммой первой стояла подпись достаточно известного генерала А. А. Брусилова .
Приблизительно тогда же (29 марта) в адрес главнокомандующего армиями Северного фронта было отправлено письмо командующего 5-й армией, в котором, в частности, говорилось: «Боевое настроение ужасно. Не только у солдат нет никакого желания наступать, но даже простое упорство в обороне и то понизилось до степени, угрожающей исходу войны. Все помыслы солдат обращены в тыл. Каждый только думает о том, скоро ли ему очередь идти в резерв» .