В течение дня обзваниваю фонды, договариваюсь, с кем получается, о содействии. И вот подкрадывается вечер, а за ним по инерции мысль: пора домой. Затем остолбенение и ее мысли анализ. Домой Куда? К кому? Все никак не привыкну, что с Матвеем финал. Вчера смс-кой поставил в известность, что на время съехал с квартиры, так что нет мне нужды ночевать в кабинете. А я все равно не могу пересилить себя и вернуться туда. В одиночество, граничащее с воспоминаниями о самом
большом счастье и самой мучительной скорби.
С поиском жилья пока глухо. Не хватает времени углубиться в это занятие.
Неужто домой, Варвара Васильевна? в коридоре натыкаюсь на санитарку, Людмилу Сергеевну. Славная женщина. Овдовела, когда третьего вынашивала. Своими силами поставила детей на ноги, заработала им на образование. И сейчас фору молодым медсестрам дает своей неиссякаемой энергией.
У меня еще остались дела, уклончиво отвечаю я.
Совсем себя не жалеешь, она неодобрительно качает головой.
Только жалости к себе мне сейчас не хватает.
А куда тогда идешь, раз не домой?
За перекусом.
Людмила Сергеевна сводит к переносице редкие посеребренные брови.
Варвара Васильевна, поражаюсь вам. Гробите желудок сухомяткой!
Ну почему сразу сухомяткой ощущая себя пристыженной, опускаю взгляд к вымытому полу. На ужин у меня всегда зелень, овощи.
Ступай-ка на кухню. Коридор домою и приду.
Делаю, как велено. Спорить с Людмилой Сергеевной у нас не принято. Да и зачем, когда все, что ни сделает эта женщина, во благо? Немного погодя она, прихрамывая на правую ногу, приходит на кухню, достает из холодильника контейнер и ставит его в микроволновку. Переливает разогретый суп в глубокую миску, заправляет майонезом и подает мне с черным хлебом.
Поешь по-человечески.
Но
Людмила Сергеевна нарочито громко вздыхает.
Налетай скорее, а то остынет.
Один аромат будоражит воображение, подкидывая ассоциации с бабушкиной домашней едой из детства.
Спасибо большое.
Ее борщ уплетаю с огромным аппетитом.
***
Первое, что мне хочется сделать при виде Матвея, вошедшего в мой кабинет в начале восьмого утра так это отдать распоряжение в регистратуру не пускать его на порог клиники. Кем он себя возомнил, чтобы являться без предупреждений, как к себе домой?
Метелин с дотошностью штудирует мой внешний вид взглядом. До момента его вторжения на мою территорию я спокойно расхаживала в увлажняющей маске, держа во рту ультразвуковую щетку.
Варя в одном его «Варя» умещается часовая нотация.
Заблудился? встречаю его неприветливым тоном.
Поехали домой.
С чего ради?
И кто ему проболтался? Кто сунул свой любопытный нос, куда не просят? Оля? По-любому. Больше некому. Мы, конечно, дружим уже не первый год, работая бок о бок, но я такого не приемлю и позже обязательно ей выскажу.
Не дожидаясь, что я начну его прогонять, Матвей приступает к сбору моих вещей.
С ума сошла? Ты хоть высыпаешься? сопровождает метания в четырех стенах ворчанием. Да кого я обманываю Дурью маешься, дома не появляешься. Я ведь уехал, Варя! Чтобы на глаза тебе не попадаться Метелин чертыхается, отдергивая руку от наэлектризованного пледа. Пятясь назад, спотыкается об игрушки для моих маленьких посетителей, останавливается и всплескивает руками, то ли на их неугодное расположение психуя, то ли на меня. Что тебе еще нужно?
Чтобы ты не думал, будто тебе по-прежнему здесь рады. Не указывал, где мне спать, и не вел счет ночам, проведенным мною вне дома, перечисляю я.
Я беспокоюсь.
Аргумент «слегка» не дотягивает до звания железного.
А мне-то что? хмыкаю я, продолжая заниматься рутинными процедурами.
Не будь такой стонет Матвей. Варь, я же не прошу тебя помириться, а только вернуться домой и следить за здоровьем.
Ну я прошу оставить меня в покое.
В кабинете воцаряется давящая тишина. От нее воздух стремительно загустевает, оседая в легких свинцом.
Пожалуйста, с горечью молвит муж, делая в моем направлении несколько нерешительных шагов, и встает как вкопанный, заметив, что в стремлении сберечь дистанцию я обогнула стол и прижалась к подоконнику. Сегодня приезжай ночевать домой, льется мне в уши его мягкий, покладистый и добрый голос. Обещаю, я тебя не потревожу.
Ладно.
Я соглашаюсь исключительно для того, чтобы он, наконец, перестал терзать меня своим присутствием.
Напоследок улыбнувшись мне, Матвей уходит.
Глава 9 Варя
светло-кирпичной трехэтажной постройки начала двухтысячных на полном ходу. Но вместо этого ползу со скоростью улитки, как того требуют дорожные знаки. Сейчас как раз заканчиваются уроки, и по улице рассредотачиваются школьники от младших классов до старших.
Я вся сжимаюсь, подъезжая к зданию школы. Застреваю перед пешеходным переходом, пропуская внушительную толпу галдящих подростков. Они не шибко торопятся, затевая шутливую драку посреди дороги. Нужно посигналить им, однако руки мои приросли к баранке.
Из жара швыряет в холод, и наоборот. От виска к скуле ползет бисеринка пота, из-за стеснения в груди с губ слетают короткие отрывистые вздохи. Тело все покрыто маленькими иголочками, впивающимися в кожу. Онемение, обычно начинающееся с кончиков пальцев, зарождается в недосягаемых недрах естества, на время парализуя дыхательные пути и голосовые связки. Больше ни вдохнуть, ни вскрикнуть.