У меня из-под ног будто почва уходит. Прислоняюсь к косяку и хватаюсь за сердце, которое начинает ныть, будто через него насквозь прошла пуля.
Как же так? Мне казалось, что между нами что-то большее, чем просто секс, ведь мы буквально оторваться не могли друг от друга. У нас был не просто крутой трах до звезд, а нечто большее настоящая близость тел и душ.
Ведь так?
Он же говорил он
Господи, какая я идиотка. Права на эксклюзивность мне никто не выдавал. Сказку себе придумала о том, как чудовище становится прекрасным принцем, стоит его только поцеловать. Наивная дура вот кто я.
Как же так Стас, произношу я не своим голосом.
Стас обращает на меня внимание и ведет бровью. Молчит, продолжает шарить руками по голой спине рыжей шлюхи, которая оборачивается и смотрит на меня взглядом победительницы.
Ну что стоишь, как неродная? хмыкает Стас и будто издевается надо мной. Нравится то, что видишь? Присоединяйся. Или уходи.
А мне сказать нечего. Зачем я приходила? Ребенок? Не нужен ему ни ребенок, ни я, понятно же
Кто я для него? Просто одна из многих, не более. Он забудет меня уже завтра, вычеркнет из своей жизни, будто меня там и не было никогда.
Из последних сил, собирая воедино всю гордость, которая у меня осталась, выравниваю спину. Глотаю мерзкий вязкий ком и с силой проталкиваю его в горло. Поднимаю подбородок и выдаю:
Нет, Стас. Объедки мне не нужны.
Разворачиваюсь и ухожу. В свою новую жизнь, в которой больше нет место Станиславу Северову. Теперь только я.
Я и мой малыш.
Глава 2. Не обижу
АленаПривет, красивая, гость сидит за самым неприметным столиком и потягивает эспрессо.
Я давно обратила на него внимание. Высокий, широкоплечий мужчина в шикарном костюме. Волевой подбородок, внимательные темные глаза и черные волосы. Сколько ему? Лет тридцать пять, не больше.
Сразу видно: сильный мира сего, кому все и всё подвластно. Он зачастил к нам.
Добрый день. Вы просили позвать управляющего. Меня зовут Алена, чем я могу вам помочь?
Ноги едва держат. Он поднимает взгляд и смотрит мне прямо в глаза, а кажется, будто бы в душу. И вот тут я понимаю пропала. Как глупая девчонка пропала.
Посиди со мной, красивая Алена, звучит как просьба, но в голосе столько стали, что сомнений не возникает: это приказ.
Сглатываю ком и выговариваю с трудом, стараясь, чтобы было не слышно, как стучат мои зубы:
Прошу прощения, персоналу не разрешено присаживаться за столик к гостям, Мамочки, я сейчас грохнусь в обморок. Могу я еще чем-то вам помочь?
Губы мужчины трогает едва заметная улыбка-насмешка. Он встает, а мне только и остается, что поднять подбородок и заглянуть в его глаза. Темнота обволакивает, опаляет запахом тяжелого парфюма и сигарет, и я готова купаться в этих ароматах.
Он отодвигает стул, берет меня за локоть и усаживает за стол.
Давай же, красивая Алена, не нужно бояться. Не обижу.
Сколько я иду?
Где мои умные часы?
Точно. Не умная я забыла умные часы дома. Какая ирония.
Резко выхожу из ступора и останавливаюсь посреди тротуара. Обнимаю себя руками, пытаясь согреться, и оглядываюсь.
По телу проходит дрожь. То ли от холода, то ли от нервного напряжения. Как хлыстом, по лицу бьют воспоминания, и я поднимаю ладони к лицу, с силой вдавливая их в глаза, причиняя себе отрезвляющую боль.
Зубы стучат. Еще бы. Осень в разгаре, а я вышла из дома в одной толстовке, хотя не помешало бы накинуть куртку. Отнимаю руки от лица и смотрю на них. Мокрые.
Натягиваю рукав толстовки на пальцы и размазываю слезы по лицу. Даже не заметила, что плакала. Вот так, ушла в себя просто в одно мгновение. Даже не помню, как покинула дом Северова. Кто мне открыл дверь?
Может, меня вообще пинками под зад вытолкали из особняка богатого дяди?
Через приложение
кожей зудит. Хочется засунуть руку и разодрать там все к чертям.
Какого черта ты тут делаешь? со злостью выпаливаю я.
То, что для Стаса Северова нет закрытых дверей, не новость для меня. Не то чтобы он делал так раньше, вовсе нет. Просто я знаю, кто он и чем занимается. Полагаю, вскрытие замков в ночи меньший из его грехов.
Сейчас же меня злит одно.
Моя квартира это моя крепость, дом, в котором я могу скрыться от невзгод, непогоды, бед и страхов. Так какого черта ему вздумалось рушить мои стены? Кто он, блин, такой? Гребаный вершитель судеб, думающий, что имеет право обращаться со мной, как с дешевкой?
Да вот, беспечно говорит Стас и отлипает от стены, надвигаясь на меня. Дай, думаю, зайду к тебе на огонек.
Не хочу его близости, не хочу видеть его рядом с собой. Спешно поднимаюсь. Сумка падает на пол, но я не обращаю на нее внимания не хватало еще ползать у Стаса в ногах. Обойдется, сволочь!
Для тебя тут больше не горит огонь, Север. Выход там. Указываю подбородком на дверь, прохожу мимо и иду на кухню.
Я знаю, что он не уйдет. Но и доставать каравай для дорогого гостя не собираюсь. Захожу в кухню и включаю свет. Первый порыв включить чайник. Скорее автоматически, просто потому что привыкла: раз ко мне пришел Стас, значит, надо его накормить, напоить, обогреть.
Хрен тебе без соли, Север, а не пир на весь мир.