Если бы ты знала, как я тебя люблю, как сильно я тебя люблю Прости меня, дурака, прости, я никогда тебя не обижу
Анжела позвонила маме и поставила ее перед фактом, что домой сегодня не приедет, хоть заранее и не отпрашивалась. Ночью им было очень хорошо.
Но мать Анжелы решила принять меры. Целую неделю Слава свою девушку не видел. Ее мама преподавала в их же институте. Демократкой не слыла. Предмет назывался «Русский как иностранный». Учила гостей из развивающихся стран общаться не только с помощью мата, который они заучивали перво-наперво без помощи преподавателя, но и многому другому, полезному. После работы она теперь забирала дочку домой. Слава все понимал, дров ломать не собирался. Поэтому по окончании занятий он приезжал к дому Анжелы, та на полчасика выходила якобы в магазин, и они бежали в лесопосадку целоваться. Через несколько дней мама остыла, и они по-прежнему по полдня проводили у него главное, чтобы Анжела к десяти вечера была дома.
Наступил август. Как-то они пошли в киношку. Фильм оказался так себе, они молча спустились в метро. Анжела была грустна и задумчива. У Славы же было прекрасное настроение, он шутил, пытаясь развеселить подружку. Но почему-то не получалось. Неожиданно она сама завела разговор, но в самом неподходящем месте. Слава так и не понял, почему он должен был услышать это в грохочущем вагоне метро. Анжела сказала, что ее маме предложили работу в Америке, в университете штата Айова, естественно, с американской преподавательской зарплатой. Мама такой шанс упускать была не намерена и хотела, чтобы дочь поехала с нею. Из института исключать Анжелу не будут через год, даже скорее через два семестра, а это меньше девяти месяцев, ее восстановят. Маме выпал шанс. Профессия Анжелы английский язык, поэтому провести столько времени в нужной языковой среде просто необходимо. Мама сказала, что без нее не поедет, но, если Слава ее не отпустит, она поссорится с мамой и останется дома.
Слава обалдел. У каменных истуканов, наверное, и то бы нашлось больше эмоций. Славка же тупо смотрел в одну точку точка эта была где-то в подземном туннеле за стеклом вагона.
Значит, ты боишься сама принять решение? зло поинтересовался он. То есть не знаешь, нужен ли я тебе и стоит ли ругаться из-за меня с мамой? Боишься упустить шанс выучить язык и не дать матери заработать? Ты серьезно считаешь, что она сможет без тебя уехать? Или ты перед взлетом успеешь выпрыгнуть из самолета? А потом мне всю жизнь придется слышать, что я вам жизнь сломал и не дал мечтам воплотиться?
Анжела побледнела. Она не стала отвечать на вопросы, произнесла только:
Если ты скажешь оставайся, я останусь. Если скажешь уезжай, я уеду.
Я скажу поступай, как считаешь нужным. Твоя жизнь, твое решение.
Они проехали его станцию, стали подъезжать к ее. Оба молчали.
Не надо меня провожать я хочу побыть одна, уронила Анжела. Мне надо подумать.
Думай, пожал плечами Слава и даже не попытался хотя бы
чмокнуть ее в щеку.
Домой не хотелось. Он позвонил земляку, тот предложил встретиться в незатейливой, но с очень вкусной едой грузинской забегаловке. Сидя с ним за столиком, Славка выложил все, как на духу.
Может, ты и прав, сказал земляк. Хотя мне кажется, что просто струсил. Ты мужчина, ты старше, она ждала от тебя помощи, а ты отвернулся. Дурак.
А мне кажется, что она именно это хотела от меня услышать. И я не дурак, а умный. Если бы я сказал: «Оставайся», а мама все равно бы настояла на своем и увезла какая цена моему мнению и моему слову? Никакая. И кто я? Никто. Наши дальнейшие отношения стали бы невозможны независимо от желаний, предпочтений и мыслей, что посещают ее хорошенькую головку. А так у нас еще есть шанс ведь она вернется. А я ее дождусь.
Ой ли!
Конечно, дождусь. И тогда я скажу маме: «Ради вас я жертву принес, теперь ваша очередь». И никуда Анжела от меня не денется.
Спорить не буду. Дай бог. Бухнем?
Повод есть. И какой! ответил Слава, и они принялись за дело.
А ты не боишься, спросил земляк через некоторое время, отложив вилку, что ей там понравится какой-нибудь капитан университетской команды по футболу, Джейсон или Патрик, с широкими плечами и улыбкой гордостью местного стоматолога?
Слава скривился:
Значит, судьба. Считай, что я фаталист. Полюбит другого я не буду убиваться.
Смотри протянул земляк и чокнулся с ним.
На следующий день Слава встретился с Анжелой. Она объявила, что решила ехать. Пусть это будет для них испытанием, а то слишком гладко все до этого получалось. Слава не спорил. Время до отъезда они старались проводить, как раньше, но это редко удавалось тень предстоящего расставания витала над ними.
Проводить себя Анжела не разрешила сказала, что, если он приедет в аэропорт, она просто не сможет улететь. Прозвучало красиво, но он подумал, что Анжела наверняка стесняется матери.
Последний вечер они провели в его квартире, Анжела любила его с такой исступленной страстью, что у Славы мелькнула мысль она все делает как в последний раз
Провожать до подъезда она также не позволила захотела проститься на остановке. Они пропустили три троллейбуса, она тихонько всхлипывала у него на груди и все приговаривала: «Милый, милый»