Я знала, что ты поймёшь, мама не сдержалась и тихо всхлипнула. Как у тебя дела?
У меня всё хорошо, мам, не переживай. Работа, дом, всё как обычно. Марк вон с Родионом возится, я улыбнулась, глядя на их возню на полу, и почувствовала, как тепло разливается по сердцу.
Я так рада за тебя, доченька. Ты заслуживаешь счастья. А этот Марк, он правда такой замечательный, как ты рассказываешь? в голосе мамы звучало неподдельное любопытство.
Даже лучше, мам. Он очень хороший человек, заботливый, внимательный. Я счастлива с ним, ответила я искренне, хотя внутри меня и жила маленькая, ноющая тревога из-за всей этой фиктивной истории. Я старалась гнать эти мысли прочь. Главное сейчас, главное то, что я чувствую к Марку.
Ну и слава Богу, облегченно вздохнула мама. Ладно, Сонь, я побегу, надо ещё кучу всего подготовить к завтрашнему дню. Ты уж извини, что так всё со знакомством получилось. Но, как говорится, не до гостей сейчас.
Да всё нормально, мам, не переживай. Главное, чтобы у Влада всё прошло хорошо. Я буду держать за него кулачки, почувствовала, как к горлу подступает ком. Я очень переживала за брата. Зрение
это такой бесценный дар.
Мы попрощались с мамой, и я опустилась на ковер рядом с Марком и Родионом.
Марк, это твоих рук дело? усмехнувшись, я посмотрела на мужчину. Внутри меня росло необъяснимое чувство, что он каким-то образом причастен к этому внезапному чуду.
Если ты про съеденные оладьи, то это Родион, я съел всего лишь две штуки, это этот маленький обжора схомячил все остальные, развел руками Марк, словно оправдываясь, но в глазах его плясали лукавые искорки.
Нет, я про операцию Влада, покачала я головой. Оладьев я могу еще сделать.
Ты думаешь, я это подстроил? Марк приподнял бровь, в его взгляде читалось одновременно удивление и что-то еще, неуловимое.
Уверена в этом, я смотрела испытывающе на мужчину, пытаясь разгадать его мысли.
Это просто стечение обстоятельств, улыбнулся Марк, но я отчего-то не поверила ни единому его слову. Не верю я в чудеса и в удачу, особенно когда дело касается таких важных вещей.
Стечение обстоятельств, говоришь? я прищурилась, глядя на него. Ну-ну. Ладно, не важно. Главное, что у Влада завтра появится шанс видеть мир. И за это тебе огромное спасибо, Марк.
Марк лишь загадочно улыбнулся в ответ и снова переключил внимание на Родиона, который пытался залезть ему на плечи. Я тоже включилась в их игру, отгоняя от себя все подозрения и сомнения. Сейчас действительно не время думать о том, как именно получилось так, что Владу досталась эта операция. Главное результат.
Я, наверное, завтра поеду в больницу, поддержу маму, произнесла я задумчиво, представляя, как тяжело ей сейчас.
Марк обнял меня за плечи, прижав к себе. Его прикосновение всегда действовало на меня успокаивающе.
Конечно, езжай. Семья это самое важное. Если что, звони. И не волнуйся так сильно, всё будет хорошо. Врачи сейчас творят чудеса. Я с Родионом до обеда дома побуду, а после обеда в офис. Арабы созрели, и на губах мужчины появилась победная улыбка.
Я уткнулась лицом в его плечо, чувствуя, как тепло его тела успокаивает меня. Как же мне повезло с ним. Даже несмотря на то, что наши отношения начались с обмана, я действительно начала испытывать к нему чувства. И мне было страшно от мысли, что когда-нибудь правда выплывет наружу и всё рухнет. Но сейчас я старалась не думать об этом, наслаждаясь каждым моментом, проведенным вместе. Вдыхая его запах, я чувствовала себя в безопасности, словно в тихой гавани, защищенной от всех бурь и невзгод. И пусть это всего лишь иллюзия, я хотела верить в неё как можно дольше.
Глава 14.
Мама встретила меня в приемном покое бледной тенью самой себя. Бессонная ночь оставила глубокие борозды печали на её лице. Но когда она увидела меня, в ее глазах мелькнул слабый огонек надежды. Она крепко обняла меня, вцепившись, словно утопающий за соломинку, и я почувствовала всем сердцем, как сильно она нуждается в моей поддержке, в моей вере.
Время в больнице это особая субстанция, тягучая и мучительная. Каждая минута растягивалась в вечность, наполненную томительным ожиданием. Мы сидели в стерильном коридоре, потягивая безвкусный больничный чай, и молчали. Молчание было таким густым, что его можно было резать ножом. Иногда мама начинала говорить о Владе о его мечтах, о его таланте, об угасающем зрении, которое крало у него мир. Я все это знала, я жила с ними, видела его страдания каждый день. Но ей нужно было говорить, выплескивать боль словами, чтобы не дать отчаянию поглотить себя. Отец, как всегда, был собран и немногословен, но я видела, как дергается его челюсть, как плотно сжаты губы он держал свою тревогу в кулаке, чтобы не сломаться.
Наконец, дверь операционной распахнулась, и вышел врач. В его глазах плескалась усталость, но в уголках губ затаилась едва заметная улыбка.
Операция прошла успешно, произнес он, и эти слова прозвучали как музыка. Владу потребуется время на восстановление, но прогноз благоприятный.
Мама разрыдалась, судорожно хватая воздух, а я обняла её, чувствуя, как слезы счастья обжигают мои щеки. В этот миг все остальное перестало иметь значение. Марк, фиктивный роман, страх разоблачения все это отступило на задний план. Главное у моего брата появился шанс увидеть мир, шанс на новую, полноценную жизнь.