Но тоскливей всего жилось, конечно, Гурду. Собаке было сложно объяснить, почему она не может вволю набегаться или поохотиться в лесу на кротов. Да и с Бобой они не сдружились как только Гурд пытался Дружелюбно обнюхать его, чтобы наладить общение, кролик тут же показывал свои большущие зубы.
И поэтому несчастный пёс целыми днями лежал на палубе, время от времени уныло поглядывая по сторонам. Всё-таки, собаки совсем не морские животные.
Зато его хозяин чувствовал себя на высоте. Он то и дело с важным видом прохаживался по палубе, болтая с матросами о том о сём. Захар не раз говорил, что его давней мечтой было освоить морское дело, и теперь он занимался этим вовсю.
Эх, ещё бы месяц так поплавать, и я смогу заменить Пхкра, мечтательно говорил он.
Соню с Петей от одной мысли об этом аж трясло.
А тут ещё и с погодой не подфартило если в первую неделю ветер был почти попутным, то во вторую он сначала совсем утих, а затем и вовсе стал правоверхним, то есть дул чуть ли не в обратную сторону. Захар с Пхкром долго колдовали, чтобы ветер снова сделался попутным, но ничего у них не вышло.
На тринадцатый день их пути стало совсем тоскливо. Ребята почти не разговаривали между собой.
Эх, блин, а я-то думал: парусник там, и все дела, разочарованно говорил себе Петя, посланный Пхкром в трюм за мотком каната. А тут такая
Он чуть было не произнёс негромко слово «фигня», но тут вдруг услышал чьи-то голоса.
Обычно в трюме никого не было. И поэтому Петя удивился и слегка насторожился. «Интересно, что им здесь надо?» подумал он.
Это были Умк, Рвк и ещё кто-то третий. Петю отделял от них ряд ящиков с продуктами, и они не могли его видеть. А вот он вполне.
Моряки говорили полушёпотом, но всё равно было ясно, что они горячо спорят. Умк и Рвк, казалось, убеждали в чём-то третьего товарища его имени Ларин не помнил. А тот с ними не соглашался и стоял на своём.
В этот миг Петя сильно пожалел, что не знает их языка. Такое тайное сборище в трюме это ведь неспроста! Надо будет ребятам рассказать.
И он тут же осторожно попятился к трапу, совсем забыв про моток каната.
Глава восемнадцатая СТРАННЫЕ СТРАННОСТИ
Они сидели в каюте Сони. После того как Захар пошёл спать, Петя сказал друзьям, что им надо кое о чём переговорить.
Да знаем мы, какие у них дела могут быть. Вся эта бригада заодно.
Это уж точно, согласился с Петей Артём. Я давно за Умком приглядываю. Странный тип.
Ив чём это, скажите на милость, выражается? не сдавалась Соня. Ты, может, тоже странный.
Ай, да что с тобой говорить, махнул рукой Петя. Пока они не сдадут нас фон Иволу и этому безрукому уроду, ты и бровью не поведёшь.
Услышав такое, Соня призадумалась.
Попадаться в чьи-то лапы ей не хотелось. И парни это заметили.
А может, Пхкр и есть тот урод, а? У него же тоже руки нету? предположил Артём.
Так ты, Петь, говорил же, что у этого велосипедиста её совсем нету, а у Пхкра всё-таки есть немного, возразила Соня.
Ну и что? подал голос сам Петя. Если уметь грамотно перевоплощаться, то можно и полбашки себе припаять.
А чего же он тогда себе целую клешню не приклеил, а? шёпот Сони был таким громким, что смахивал больше на крик.
Да ладно начал Артём.
Но Петя подал ему знак затихнуть. Он услышал чьи-то шаги.
Кто-то из команды прошёлся по палубе к носу корабля и там застрял.
Соня неслышно встала с койки и тихотихо приоткрыла дверь каюты. Она выходила в маленький коридорчик, который кончался трапом, ведущим на палубу.
Вроде ничего не слышно, сказала она. Интересно, кто бы это мог быть так поздно?
Конь в пальто, грубо пробормотал Петя, и Соня тут же на него цыкнула.
И тут с палубы донеслось какое-то бормотание: «Уаээ-урррр-уаэээ» Услышав его где-нибудь в Питере, ребята страшно бы испугались, но здесь они уже успели к нему привыкнуть. Это была одна из морских песен, которые команда с удовольствием горланила перед отбоем.
Может, это дежурный? предположила Соня. Зашёл сюда за какой-то ерундой, а мы уже караул кричать стали.
Но Петя её не слушал. Он на цыпочках вышел в коридор и осторожно прокрался на палубу.
Посмотреть, что там творится, сквозь стенку у него не получалось от палубы его отделяло несколько кают. И поэтому ничего не оставалось, как только рискнуть здоровьем.
Петя осторожно высунул голову из-за дверного косяка и огляделся.
Стояла тихая ночь ни малейшего ветерка. Где-то в носовой части, на капитанском мостике, горел огонь.
И вдруг
Что-то с ужасным рёвом пронеслось мимо. Отпрянув, Петя чуть было не скатился кувырком по трапу. Перепугался он не на шутку.
Морская песня донеслась снова, но уже с другой стороны. Когда Петины мозги более-менее отошли, он подумал, что этим летящим клубком скорее всего был человек, которому вдруг ни с того ни с сего вздумалось заняться на палубе гимнастикой, пройдя по ней колесом.
Только не спрашивайте, что бы это всё значило, закончил Пётр свой короткий рассказ.