В поход на Орел отправилось сто восемьдесят пять потешных. Десять осталось в Орле, а теперь и вовсе там навсегда останутся, возглавив сотни поместные, которые туда братик Иван отправил. Десять осталось в Выборге, и, скорее всего, тоже там нужны командовать обороной города. Они из порученных
им новобранцев финских и поместных смогут создать вполне боеспособные сотни. Ну и двадцать человек ушли инструкторами по физподготовке в батальоны Коробова и Кострова. Итого осталось сто сорок пять человек. Охо-хо сколько до четырёх сотен.
Правда, школа продолжала выдавать людей и осенью, пока они воевали добавилось двадцать пять новобранцев. Ну, и весной, когда они отправятся ещё можно, будет с собой двадцать пять следующих взять. Даже тридцать. Там обучали пятерых рослых татар из Казани, присланных князем Тимофеем Михайловичем Ляпуновым. Он и впредь теперь каждый год присылал по пять татар гренадёрского роста. Формировать там гвардию собрался. Как раз четыре года первые проучились и теперь им по шестнадцать лет. Пусть годик повоюют, прибудут в Казань не только обученными, но и обстрелянными. Опыт вещь полезная.
Итого двести подготовленных гренадёр есть. Осталось малость удвоить. С такой командой все и разъехались по стране. Каждый имел письменный указ от Государя, найти среди поместной конницы богатырей в возрасте до двадцати пяти лет. Всё. Вчера последние ходоки вернулись. Все с пополнением. Набрали две сотни воев ростом не ниже ста восьмидесяти сантиметров. Теперь осталось малость сделать за три четыре месяца из них потешных. Нда, не просто ратникам отобранным придётся, загоняет их Егорка.
Событие пятое
Коробову с Костровым полегче далось удвоение численности и доведение роты до батальона. Им двухметровые гренадёры не нужны. Не рост красит человека, а карамультук. Отбирали поместных, что имеют хорошее огнестрельное оружие, умеющие из него бабахать и имеющие опыт боевой. Искали принимавших участия в ежегодных почти стычках с татарами, в основном у Матвея Ивановича Коробова оказались москвичи среди пополнения, участвовавшие в битве при селе Судбище. Желающих влиться в войско победителя и татаровей, и шведов князя Углицкого было хоть отбавляй, есть из кого выбирать. Все видели, что князь своих не обижает ни деньгой, ни добычей. А главное бьются люди чуть не десяток лет с погаными, а убитых и умерших от болезней чуть. Молва о непобедимом князе идёт по стране. Кто же откажется в такое войско вступить
Ерофей Ильич Костров своих отправил в Калугу на вербовку пополнения не много. Там лучших уже всех выбрали, а приглашать к себе абы кого, лишь бы добрать до озвученной цифры в четыреста ратников, глупость. Основная масса вербовщиков-поместных набирала ратников среди поместной конницы в Туле. И там тоже было прилично дворян и сынов боярских с послужильцами или боевыми холопами, что принимали участия в Судбищенской битве.
Сейчас москвичи после рождества должны собраться на полигоне на Клязьме, что для людей Коробова оборудовали в Подмосковье, а туляки и жители Калужской волости в Кондырево в остроге. И там и там дома тёплые с печами есть, бани есть. Даже кухни построены. Пусть на меньшее количество людей полигоны рассчитаны, но потеснятся. А Боровой уже и расширять эти военные городки начал. Плотников нанял, каменщиков. И месяца не пройдёт, как новенькие с иголочки батальоны будут казармами обеспечены. Пороха у шведов изъяли огромное количество, и на тренировки хватит, и на войнушку с Ливонской конфедерацией останется.
Хуже всего с четвёртым подразделением. Артиллеристы пока без пушек. Юрию Васильевичу опять целую битву пришлось выдержать в Думе. Бояре составили А ведь с его подачи. Составили план вооружения трёх ратей. Которые должны, по их мнению, идти весною на Крым. Ну, им так братик сказал. Не верят, по глазам их видно и по бородам, в которые они усмешки прячут, рассуждая о походе на поганых. Но против воли царя батюшки не идут. Говорит Иван свет Васильевич, что тремя ратями пойдём на Крым, так тому и быть. Составили план вооружения этих ратей, утвердили и отдали разросшемуся за эти годы Пушкарскому приказу (уже не двору, а Приказу) лить такие-то и такие-то пушки. И даже в каждую рать по десятку стамиллиметровых миномётов. Города в Крыму брать. А какие там города? Крапивницкий? Бахчисарай. Симферополь? Ну, есть там города. Дерпт не там? И по нему постреляем, чтобы два раза не вставать.
А войско пешком, бросив на повороте Волги струги ушкуи лодьи пришло в Москву без единого орудия. Даже ни одного фальконета. И как людям тренироваться, как обучать молодёжь без орудий. С миномётами вообще беда. Там прямой наводкой не выстрелишь, там приличный опыт необходим, чтобы понять, как по такой загогулине мина сначала в небо летит, а потом падает. Рассчитать практически невозможно. Порох разный, его разное количество и в нём разное количество селитры. Каждый выстрел особенный. Нужно просто набить руку. А как её набивать, если нет ни стволов, ни мин.
Бяда.
Пошёл Юрий Васильевич в Пушкарский приказ и говорит им:
Привет, мастера, привет Иоганн, мне нужно и лист огромный достаёт из широких штанин.