ПОЧЕМУ человек, родившийся катавбой, выросший сенека, выступавший в качестве представителя ирокезской конфедерации в стране Огайо, решил раскроить череп французу, который не был ни его врагом, ни врагом его народа? Чтобы разгадать эту загадку, мы должны начать далеко от места и времени поступка Танагриссона, в местности, которая однажды станет штатом Нью-Йорк, еще до появления первых европейцев на берегах Северной Америки. Ведь именно там нашли свой дом ирокезы, и именно там возникла их уникальная религиозная и культурная система, призванная положить конец междоусобным войнам, направив агрессию на другие народы во имя мира.
Великой лиге мира и власти, ритуальной и культурной ассоциации, слабо объединявшей пять первоначальных наций ирокезов ирокезов, онейдагов, онондагов, каюгов и сенеков, было, пожалуй, три столетия, когда Танагриссон умыл руки в мозгах мичмана Жюмонвиля. Культурные связи, возникшие в рамках Великой лиги, послужили основой для гораздо более нового политического союза, известного как Ирокезская конфедерация, который возник среди пяти народов в ответ на европейское вторжение в семнадцатом веке. Хотя ритуальные функции Великой лиги и дипломатические, политические и военные функции Конфедерации иногда пересекались, в целом они служили отдельным и взаимодополняющим целям: Великая лига сохранению мира между странами-членами, а Конфедерация борьбе с европейскими колонистами и индейскими обществами, не входящими в лигу[4].
Великая лига мира и власти возникла, согласно ирокезской традиции, в древний период, когда пять наций были заперты в вечной кровной вражде. Этнографы отождествляют эту мифологическую эпоху с более крупной моделью культуры аборигенов «траурной войной», в которой семьи людей, убитых во время набегов, могут как следует оплакать своих близких, только заменив их как духовно, так и физически пленниками, взятыми из вражеской общины. Эти пленники могут быть либо навсегда приняты в семью убитого в качестве замены утраченного члена, либо ритуально закланы, чтобы компенсировать потерю семьи. Траурная война могла превратиться в замкнутую систему
набегов, похищений, страданий, смерти и скорби. Ирокезы верили, что такие страдания были уделом пяти народов до того, как Благая Весть о мире и силе была явлена им сверхъестественным существом Деганавидой, который показал им ритуальные формы соболезнования и дарения подарков, с помощью которых они могли справиться с тяжелой утратой, не прибегая к войне. Чтобы увековечить Евангелие и ритуалы Деганавиды, а вместе с ними и мир между народами, главы всех кланов Пяти наций сформировали Большой совет под Деревом Великого мира в поселении Онондага, которое впоследствии стало символическим центром жизни ирокезов[5].
Поскольку все люди могут найти приют под Древом Великого Мира, Пять Народов считали своим долгом распространять Евангелие, объединяясь с другими индейскими группами и беря более слабые народы под свою защиту в качестве зависимых. С народами, которые отказывались внимать Благой Вести как союзники или зависимые, можно было иметь дело только как с врагами. Ирокезы считали, что война с такими непокорными народами не только справедлива, но и необходима, поскольку завоевание и насильственное подчинение Великой Лиге единственный оставшийся путь к миру для них. На протяжении, возможно, двух столетий до того, как ирокезы вступили в устойчивый контакт с европейскими колонистами, их стремление распространять Благую весть о мире и силе помогало поддерживать почти непрерывные военные действия с народами за пределами Великой лиги и ее растущей полутени клиентов и союзников[6].
Появление европейских торговцев и поселенцев на окраинах Ирокезии в XVII веке поставило Пять Народов перед серьезной, беспрецедентной угрозой в виде желанных товаров, губительных болезней и все более разрушительных военных действий. Готовность голландских торговцев обменивать мушкеты на шкурки сделала ирокезских воинов самыми боязливыми в восточной части Северной Америки, а потери, которые несли ирокезские военные отряды, порождали растущий спрос на пленных. За полвека обострения траурной войны Пять Наций приобрели легендарную репутацию свирепых, завоевав и рассеяв такие индейские группы, как гуроны, эри и нейтралы по обе стороны Великих озер, и опустошив долину Огайо от жителей Мононгахела, Шоуни и других. Но сказочный военный успех ирокезов стоил им огромных усилий: к 1660-м годам они оказались настолько истощены, а их население настолько сильно разбавлено усыновленными, что они не могли продолжать борьбу. Когда в 1664 году английское завоевание Новых Нидерландов положило конец притоку голландского оружия и боеприпасов, ирокезы уже не могли продолжать. В 1665-67 годах каждый из пяти народов заключил мир с Новой Францией, главным поставщиком оружия и торговым партнером их врагов, и прилив конфликта ослаб.
За эти долгие, страшные годы кровопролития древний церемониальный институт Большого совета начал приобретать новые функции, поскольку военные вожди Пяти наций превратили его в форум для согласования политики, направленной на удовлетворение общих интересов своих народов. Никогда прежде военные вожди группа энергичных молодых мужчин, отличных от пожилых гражданских вождей, или сакхемов, которые все еще выполняли необходимые ритуалы Великой лиги, не достигали столь значительного сотрудничества. В советах военных вождей зародилась Конфедерация ирокезов как дипломатическая организация, способная координировать политику различных народов. Сосредоточение Конфедерации на внешних связях дополняло внутреннюю объединяющую, миротворческую роль Великой лиги. В конечном итоге Конфедерация создала сложную дипломатическую систему, основанную на практике даров и церемониях соболезнования, принятых в Лиге.