Понимаю чётко две вещи. Первое, стоны вырываются изо рта женщины, в которой нахожусь. Второе, тело ощущаю как не своё, то есть не полностью своё, или в общем я не знаю, что должна чувствовать была бы сама хозяйка, но я этого не воспринимаю. Что-то болит внизу, в ногах и сильно в голове.
Но ублюдка хочется достать и придушить, избить предварительно и отрезать его конец. Затолкать потом его ему в рот, глаза может выколоть Злость распирает, но силы не хватает. Руки они привязали куда хуже ног, но освободить их не удаётся. Пробую просунуть их между ног, где верёвка и попытаться её ослабить, но
- Давай, шевелись сука! Так даже интереснее! Тебе, вижу, нравится.
Выходит так, что я пытаюсь оттолкнуть урода в живот и верчу бестолково задом.
- Аааай.
Это уже мой осознанный крик. Больно тварь как больно, он сломал мне палец
- Не сопротивляйся!
Боль от сильно сжатой груди смогла пробиться до моего затуманенного сознания. Не могу просто так терпеть это. Плохо понимаю что делаю, раздираю руки и грудь в кровь, пытаясь освободиться от верёвки на груди, но тут чувствую горячее снизу. Слышу довольные вздохи этой мрази.
Закончил тварь что теперь будет Я не хочу так жить но я не хочу умирать. Вот бы добраться до Олафа.
- Ууух хорошо вошло. Теперь можно тебя отправить отдохнуть.
Сначала ослабляет верёвки на ногах, они затекли и жутко ноют, не позволяя ими нормально воспользоваться, чтобы пнуть. Теперь освободили руки и я не успевают ничего сделать, потому что меня рывком за волосы сдёргивают со стола и сразу же бросают в черный проём подвала.
Падаю на спину и ударяюсь головой, не успевая ни за что схватиться. Вот теперь тело действительно не слушается.
- Добрых снов, красавица.
Лицо Олафа я уже не вижу, но слышу, как закрывается крышка, а сверху скребя по полу ставится что-то тяжелое. Подстраховался, недоносок, только мне и без этого не пошевелиться.
Видимо это опять конец. Последний?
***
Нет, не последний. Бесы! Я бы даже сплясал от восторга, если бы мог. Второй раз попадаю в обморочное тело, но это по крайней мере ощущается неплохо, и это мужик. Причендалы настолько неудобно были прижаты ногами, что пришлось со стоном шевелить конечностями, занимая приемлемое положение. Габаритами вроде бы тоже Боги не обидели, или кто там отвечает за мои чудесные пере перемещения, перерождением такое точно не назовёшь - каждый раз попадаю в больное тело.
Ничего больше не уловил, потому открыл глаза. Конечно, тент сверху, а скрипит и шатает, потому что тело это, как и ещё двое других, перемещалось на телеге. Попытался сесть, и у меня получилось без больших проблем. Болели нога и грудь, но не так чтобы очень сильно.
- Ох ты шустрый какой! - раздалось у меня за спиной, - только помирать собрался, а уже вставать решил. С того света что ли попёрли?
Голос засмеялся. Я обернулся и узнал одного из мастеров магии, того что постарше, которые проводили ритуал усиления, начавший череду моих переселений.
- А вы что тут делаете?
- За болящими смотрю, после боя таких слава Богам осталось не много, а то пришлось бы бросать, в две телеги влезли.
Боя а ведь я, то есть Юрген, помню хорошо, что случилось. С момента как зарезали меня в теле Йёргена особенно чёткие воспоминания. От тела действительно Юрген избавился вместе с Нильсом довольно просто - скинули в камыши. Тащили правда околицей, потому Олаф вышел к ним как раз к моменту возвращения. Юрген не стал задавать вопросы, где тот пропадал, догадывался.
Вообще старый десятник тот ещё тёртый калач, двадцать лет службы, пять военных кампаний. Подробные воспоминания мне не удаётся извлекать из памяти, но такие отдельные знания, лежащие на поверхности, или свежие картины возникают сами собой в сознании, пока шевелю извилинами.
И вообще он германец из Бремера, волей случая подавшийся из вольного на тот момент города в найм на север, а не на юг, и теперь успешно воюющий против родной страны. Ах да, уже не успешно, точно приказал мне долго жить вместо себя, а кроме того Империю своей страной он не считал, а принимал за оккупантов.
- Где мой десяток? - поинтересовался у мастера.
Точнее то, что от него осталось. Точно помню как минимум двоих убитых, и само собой не самых лучших моих товарищей Нильса и Олафа.
- Откуда я знаю? Где-то на марше. Мы сейчас спешно пытаемся оторваться от передовых частей имперских рейдеров. Теперь уже не до отъема съестного.
Ха, какая точная формулировка. Старый алхимик видимо тоже не привык прикрывать реальные действия высокими фразами.
Вот от передовых частей действительно нужно было сматываться, потому что двумя сотнями, а сейчас пожалуй что уже и одной, в поле против даже средней кавалерии, а ещё половина из которой имеет по два пистоля, выстоять просто нереально. Нас перехватили на марше, толком даже построиться не смогли, желторотых новобранцев разнесли с первого же проезда вдоль строя. После обстрела началась паника и рубка, которая вылилась бы в полное поражение, если бы не подоспели стрелки с пикенёрами. Всего двадцать пять стволов, а шороху наделали. Последние мысли у Юргена перед смертью были, почему он не пошёл в наёмники, ведь его опыт позволял. Но нет, тут жалование в момент выше и пенсия скоро.