Кайли хочет быть под сильным человеком. Сильным, чем те, кто сейчас на танцполе. Сильным, чем все её бывшие. Она хочет быть под мной. Потому что я не говорю много. Я не жду поцелуев в ответ на свои действия.
Мои ночи редко отличались: запах секса, чужие пальцы под джинсами ещё до закрытой двери, кровь в ушах, скрежет кровати, мокрые стоны и крики, которых днём эти сучки боятся даже шептать.
Они приходили сами. Голодные. Мокрые. Я брал, как хотел. Без обещаний. Без имени. Без взгляда дольше, чем нужно, чтобы понять она уже готова.
Секс был диким. Животным. Грязным. Без следа. После душ. Сигарета. Новый номер. Новый рот.
Райан, ты не в настроении? Кайли цепляется губами за ухо, шепчет, дышит. Её язык липкий, навязчивый. Голос почти скулящий. Она привыкла, что я не отказываю дважды подряд.
Но я уже не там. Аккуратно, но резко стаскиваю её руки. Делаю это не злобно, просто так, чтобы почувствовала она никто.
Сегодня нет, Кайли.
Она надувает губу, изображает обиду. Играет в девочку. Но я знаю, что ровно через час она будет тереться о первого, кто подставит пах. Так же громко стонать, так же цепляться, так же прикидываться верной сучкой. Мне плевать. Потому что сегодня в моей голове не она.
И не такие, как она. Сегодня в моей крови запах той, что не раздвинет ноги по команде.
А заставит меня взвыть, потому что её нельзя не взять.
Глава 4
Я не отвечаю. Хватая кий, сжимаю его крепче, чем нужно. Брендон не задает лишних вопросов, когда я нервничаю.
Он не лезет с советами, не пытается меня разговорить, не навязывает своё внимание. Просто даёт мне свободу. Иногда молчанием, иногда игрой.
Он чувствует, когда мне лучше выместить напряжение на шарах, чем на чужой челюсти.
Проигравший платит за вечер, бросает он, перекладывая кий из руки в руку, будто проверяет вес.
Щедро, бросаю спокойно, чуть прищурившись. Сразу решил оплатить моё настроение?
Я наношу первый удар резкий, точный, хищно-решительный. Так я привык ставить на место тех, кто забывает рамки. Шары срываются с места. Они грохочут, разлетаются в стороны, разрушая треугольник с таким звуком, что в клубе наступает тишина. Лёгкая, почти неуловимая, но ощутимая.
Здесь, в шуме, запахах, сигаретах, дешёвом алкоголе и жёсткой коже чужих тел я был собой.
Это было моё пространство. Место, где не было обязательств. Здесь всё решалось мгновенно, через взгляд, силу удара, скорость реакции. Но завтра всё станет иначе. И не потому, что я готов.
А потому, что решение уже принято за меня. Первый удар вызывает звонкую вибрацию стола и нервов. Я даже не смотрю на упавшие шары. Мне важен только момент сброс. Освобождение. Контроль. Брендон и я стоим в тишине. Это особенная тишина, которая возникает между людьми, прошедшими через многое вместе. Вокруг нас шум: разговоры, смех, громкие возгласы под музыку. Но нам это не нужно. Мы знаем, что такое настоящая тишина глубокая, значимая, настоящая.
Кайли нарезала круги вокруг меня, словно танцуя без музыки. Она специально медленно проходила мимо, выпячивая бёдра и соблазнительно слизывая соломинку с коктейля. Ловила мой взгляд и не отводила, облизывая губы, как будто уже знала, чем закончится этот вечер. Случайные прикосновения её плеча и цепкие пальцы на моей руке говорили о её намерениях.
А потом подкралась ближе губы к уху, дыхание влажное, голос скользкий.
Может, вспомним, как было? Я сегодня свободна
Вчерашняя сцена перед глазами вспыхнула сразу: как стояла раком, текла, как сучка, пока я держал её за волосы, вдавливал в стену и не смотрел в лицо. Она понимала, что мне от неё нужно, и как дать это оперативно и без лишних слов. Знала, как доставить мне удовольствие языком, ещё до того, как прикоснуться губами. Усвоила, куда надавить, что сказать и как двинуть бёдрами, чтобы я немедленно увлёк её в первый попавшийся укромный уголок и взял её до конца.
Но сегодня мимо. Я посмотрел на неё один раз. Жёстко. Отрезающе. С таким холодом, что даже у пьяного должно было щёлкнуть: дверь захлопнулась.
Я посмотрел на неё так холодно и отстранённо, что даже ей, вечно уверенной в своей нужности, стало ясно: всё, больше не твоё. Она мгновенно просекла взгляд дрогнул, губы поджались, и Кайли отступила, потому что любая женщина чувствует, когда её больше не хотят.
К утру я переоделся накинул свежую футболку, натянул джинсы, провёл рукой по лицу, будто пытался стереть остатки ночи вместе с потом и яростью. Всё, что было в клубе жар, алкоголь, чужие руки, бессмысленные стоны осталось там, где ему и место. За дверью.
Сегодня всё иначе: никакой слабости, никаких поблажек только порядок, точность и контроль.
Стая не про чувства ей нужен вожак, и я для них не просто альфа, я центр, на котором держится всё.
Щенки, дозор, подготовка к посвящению всё должно быть чётко, без сбоев. Я не просто их альфа, я тот, кто держит стаю на плаву. И пока я стою стоит и хребет всей системы. Но когда выхожу на площадку и вижу Рея у ограждения, понимаю: день сегодня будет другим. Он бета старой закалки, твёрдый, молчаливый, уважаемый всеми просто так не приходит.
Рей сегодня выглядел иначе. Его голос остался спокойным и размеренным, как всегда. Жесты были такими же чёткими и выверенными, как у опытного командира. Но в нём что-то изменилось.