Тело ноет. Глубоко, изнутри, будто кости отбили, а мышцы пытались срастись на бегу. Особенно под рёбрами и в плече боль пульсирует, цепляется за каждый вдох.
Где-то за дверью шаги. Чёткие, размеренные. Я не двигаюсь.
Регенерация идёт, но медленно. Не сработала как обычно. Значит, было хуже, чем я думала.
Голова гудит. Мысли не складываются. Не понимаю, где я, что с Райном, что с детьми Только одно ясно я выжила.
Пробую приподняться и тут же замираю. Боль пронзает бок, резкая, жгучая, как будто в кожу вонзается нож. Лёгкие будто схлопываются, воздуха не хватает, в горле встаёт стон, но он застревает, не выходит. Кажется, что само
тело против заставляет замереть, чтобы не добить себя.
Щёлкнула дверь.
Ровный, спокойный звук, но по коже сразу пробегает холодный ток. Я не поворачиваю голову слишком тяжело. Просто лежу, слушаю.
Шаги. Медленные, тяжёлые, уверенные. Тот, кто идёт, не спешит не нужно. Он заходит, закрывает за собой дверь, будто отсекает меня от всего мира.
Не шевелись, голос накрывает сразу. Низкий, ровный, холодный. Это не Райан, с которым можно спорить, отшутиться или упрямо спорить. Это альфа. И тон у него без вариантов.
Он ещё не подошёл, но уже здесь ощущается так же ясно, как гравитация. Присутствие давит, воздух становится плотнее. Он дышит медленно, почти спокойно слишком спокойно, чтобы это было настоящее спокойствие.
У тебя трещина в ребре. Порвана мышца, говорит, будто констатирует протокол. Ещё сантиметр и даже твоя регенерация не справилась бы быстро. Осталась бы хромой.
Пауза тянется. Хруст он сцепляет пальцы, сдерживает зверя.
В незнакомый лес. Одна. Без подмоги.
Райн стоит у кровати. Кулаки сжаты, плечи каменные. В глазах хищный блеск.
Ты пошла туда, откуда не выбралась бы, он делает шаг, и воздух будто тяжелее. И сделала это, нарушив приказ. Мой приказ.
Голос не громкий, но он заставляет воздух дрожать. В нём нет злости, только холодная, как сталь, уверенность.
Ты понимаешь, что могла не вернуться? Хоть раз задумалась, что я увидел, когда пришёл? он склоняется ближе, почти в лицо. Тебя. В кольце чужих. Волк держал тебя за загривок, как добычу.
Я пытаюсь что-то сказать он не даёт. Его пальцы обхватывают мой подбородок, резко поднимают вверх.
Не опускай глаза. Смотри. Взгляд жёсткий, прожигающий. Я не альфа ради красивого слова. Я держу стаю. И тебя.
Он отпускает подбородок. Садится рядом, тяжёлым весом продавив матрас.
Ты моя пара. Только поэтому жива, он рычит коротко, глухо. Но права на самостоятельные решения у тебя больше нет.
Я замираю, не в силах произнести ни слова. Губы дрожат, мысли путаются.
Он наклоняется ко мне, его пальцы впиваются в плечо, прижимая к кровати. Хватка не сильная, но ощутимая: я понимаю, что если он захочет, я не смогу пошевелиться.
В этой стае порядок. Правила. И все подчиняются. Даже ты. Особенно ты, его голос сух, дыхание горячо у виска. Ты не просто вышла за границу. Ты поставила под удар стаю. И меня.
Я отвожу взгляд он сразу возвращает его своей хваткой.
У нас неповиновение не прощают, тихо, но так, что внутри всё сжимается. Никогда.
Он резко отпускает, встаёт. Его фигура в проёме перекрывает свет, и от этого становится только темнее.
Запомни, Белла. Последний раз я списал твою глупость на то, что ты моя пара. В следующий не стану.
Пауза. Его взгляд обжигает.
За неповиновение у нас одно наказание. Изгнание. Без права вернуться. Без стаи. Закон одинаков для всех.
Но ты спасла детей, он делает шаг ближе, и каждое слово падает, как приговор. И ты моя пара.
Он не смягчается. Не даёт надежды. Просто выносит решение.
Поэтому останешься. Здесь. Но запомни: с этого дня ты не выйдешь без моего слова. Ни шага. Ни взгляда за порог. Никакой воли. Пока я не решу, что ты умеешь слушаться.
Открываю рот, пытаясь выдохнуть хоть что-то, но его тень накрывает меня с головой.
Ты решила, что выше приказа? его голос низкий, тяжёлый, будто рык. Что выше стаи? Выше меня?
Он наклоняется ближе.
Запомни, Белла, шипит он прямо в ухо. В следующий раз я не спасу. И никто не спасёт. Потому что цену за твои вольности заплатят все.
Медленно выдыхаю, ощущая силу альфы и страх.
Ты моя пара. И только это удержало тебя здесь, а не за воротами. Он смотрит сверху вниз. Глаза свирепые, лицо каменное. Но с этого дня ты моя не на словах, а по закону.
Я едва слышно:
Райн
Тихо, обрывает он, голос сухой, без жалости. Сказал всё.
Разворачивается. Дверь хлопает так, что дрожат стены.
Остаюсь одна. Ломит тело, сдавливает грудь. Но страшнее всего это пустота, которую он оставил после себя.
Глава 25
Белла старается быть незаметной. Думает, что я не услышу. Но я слышу каждое дрожащие дыхание. Каждая слеза, которую она сдерживает, кусая губы, чтобы не выдать себя вслух. И каждый звук как нож, который снова и снова ранит меня.
Я был жёстким. Грубым. Но иначе нельзя. Не со стаей. Не с ней. Если
я сейчас дам слабину завтра кто-то другой решит, что можно ослушаться. А потом хаос.
Перед глазами снова вспыхивает картина: она в кольце чужаков. Рычащая, загнанная, но всё же бросившаяся на одного из них. Её хватают, руки ломают, кровь струится по губам, крик разрывает воздух. Я всего в шаге от неё. Один только шаг. Но я опоздал.