Малюсенькую кухоньку хозяйка к счастью поддерживала в чистоте. Плита, древний, еще советский холодильник, дешевая микроволновка явно постоянно протирались. На столике стояла ваза с искусственными цветами, на подоконнике аккуратно сложили полотенца. Спавшая на коврике в углу маленькая собачонка подняла веки, безразлично окинула меня взглядом и вернулась к созерцанию снов.
За дверью холодильника обнаружился десяток яиц, маленький кусочек вареной колбасы, пара огурцов, помидор, наполовину использованная пачка кетчупа, полпакета пельменей-полуфабрикатов. Старая сумка в шкафчике хранила полтора кило картошки, тут же нашлось немного муки.
Негусто, но уже что-то.
Обчистил пару картофелин, нарезал тоненькими дольками, смешал яйца с мукой, как на омлет, поставил на медленный огонь, аккуратно просунул внутрь картошку. Затем разделил надвое четыре пельменя, уложил их сверху мясом вниз. Посолил, принялся натирать на терку картошку.
Вряд ли я был поваром, но на кухне точно управлялся неплохо и не готовил подобное для себя. У меня кто-то есть?
Оксана пришла на кухню, держа в охапке одежду.
- Вот. Ваша Твоя порванная и в крови. Это чистое. Не ахти что, но не ходить же голышом.
- Убегающий бывший оставил? пошутил я, взяв одежду и переложив её на табуретку.
Оксана восприняла шутку всерьез.
- Это моего отца. Он уехал за границу на заработки, нашел там женщину, сказал, не вернется. Он чуть ниже тебя и полнее,
но
- Но лучше, чем ничего, - усмехнулся я, посыпал блюдо натертой колбасой, добавил соли. Я примерю. Готовиться должно полчаса, успею.
Как же она на меня смотрела!
Стоит прикоснуться, и скромная девушка превратиться в раскрепощенную львицу!
Да и я знал, что могу доставить ей удовольствие, которое она никогда и ни с кем не испытывала и не испытает.
Мне она нравилась. Это не та женщина, с которой можно переспать, а на другой день и имени не вспомнить. С такой связывают жизнь всерьез и надолго. А еще её необычный, странный запах. Будто близкий и далекий одновременно. Не могу его понять. Хоть убей, не могу. Обычно запах говорит сразу о многом, а тут как нюхать дорогие духи, ни капли в них не разбираясь приятно, но как это работает и что находится во флаконе черт знает.
Может, дело в ней. Или во мне. После травмы что-то изменилось. Я не так чувствую запахи, как должен. Даже продукты пахнут необычно.
Кому-то эта девушка станет отличной женой.
Не мне. По крайней мере пока что.
Не факт, что у меня никого нет, да и вдруг я правда киллер? Что-что, а попадать в мир криминала ей точно не стоит.
Глава 5
Стыдно предлагать созданному для подиума мужчине эти вещи, но не ходить же ему обмотавшись полотенцем или в окровавленных джинсах. Хоть как раз в полотенце есть чем полюбоваться
Он пришел из кухни, неся в руках пару тарелок с разложенным на них блюдом. Выглядело аппетитно и красиво, хоть фотографируй и выкладывай на сайт ресторана.
Поставив снадобье на столик, он передвинул его, потом кресла так, чтобы мы могли сидеть друг напротив друга. Если не обращать внимания на беспорядок в квартире и впрямь похоже на романтический ужин.
- Прошу, - сказал он. Надеюсь, сюда не ворвется ревнивый муж?
- Нет у меня мужа. И парня нет, - вздохнула я. - А ребенок даже не знаю, кто его отец. Надеялась на взаимность, но он убежал
- Носит же мир придурков, - Алекс уселся в кресло. Я не помню, кем был, но вряд ли бросил бы беременную девушку одну.
Ага! Не бросил бы!
Я едва сдержала злобу.
Вот вспомнит он, и поминай как звали!
-Угощайся. Приятного аппетита.
Блюдо было вкусным. Странно, что из того, что у меня на кухне, купленного на рынке рядом с домом, можно соорудить что-то подобное.
- Когда ты спал, говорил про какого-то Орлова, - сказала ему. А может, про какую-то. Или это вообще улица
Оборотень вздохнул, сомкнул веки.
- Орлов, Орлова. Ничерта не помню! Иногда кажется, что вот-вот вспомню, но ничего! фыркнул он, посмотрел мне в глаза. Извини. Просто
- Страшно не знать ни кто ты, ни откуда.
- Нет, - покачал головой он. Страшно, что у меня могут быть родные, близкие, друзья. Что они в опасности, а я здесь, ем блюдо, которое помню, как готовить, но не помню, как оно называется. Страшно, что тебе может грозить опасность, потому что какая-то любопытная бабка могла видеть нас в глазок, и сейчас рассказывает подругам сидя во дворе на лавочке. Страшно, что у меня могут даже быть дети, которые понятия не имеют, куда делся их отец.
Он вздохнул.
Я тоже.
- А еще страшно, что я и правда могу быть моральным уродом. И вспомнив, решу, что это нормально. В людей так просто не стреляют
- В тебя стреляли преступники.
- Тебе-то откуда знать?
- Я ходила по лекарство для тебя. Там знакомая аптекарша, сказала, что к ней заходил какой-то бандит, просил позвонить, если к ней явится раненый оборотень. Я взяла у неё его номер
- Ты пошла посреди ночи в аптеку? Алекс искривился. А если бы мои враги тебя нашли? Или встретился бы какой-то ненормальный?
Ненормальный мне уже встретился. Дважды за несколько часов многовато.
- Номер должен быть в куртке, - сказала я, и тут же пожалела об этом. Он сейчас кинется разбираться. Раненый и понятия не имеющий чего ждать. Снова затеряется, оставив меня с ребенком, на сей раз оставив мне мысль о том, что он мертв.