Глава 2
Ночью в сторону Рудного выехал поезд, в который, в крытые черной тканью полувагоны, я погрузил две роты стрелков, надеясь, что эта нехитрая маскировка поможет мне избежать острого взгляда вражеских орлов наблюдателей.
На первой и последней платформы состава были закреплены крепостные пушки, снятые с башен княжеской резиденции в Покровске. Если не ставить громоздкие выносные опоры, которые приходилось везти на отдельных платформах, то пушки могли стрелять только прямо, плюс-минус несколько градусов, иначе платформа опрокидывалась, ну а конструкцию опор предстояло испытать в бою.
К моему прибытию к поселку Рудный, рота, оставленная для ведения фортификационных работ превратила холм в маленькую крепость. Кроме капониров, основного и запасного, подножье холма было изрыто траншеями и окопами. Обойдя холм, я снова убедился, что позиция была выбрана мной крайне неудачно к обороне он был приспособлен только со стороны поселка. Обратная его сторона была слишком пологой, чтобы хоть сколько ни будь замедлить вражескую атаку. Надеюсь эту особенность моей позиции отметил не только я, но и мои оппоненты, благо, что пара хищных птиц уже нарезали круги над нашей позицией, даже не пытаясь схватить какую-либо добычу на земле, а значит, у нас скоро будут гости.
Я махнул рукой, и над холмом взвились две длинные жердины с натянутой между ними холстиной, где черным по белому было написано «Выдать на суд подлого предателя Еремея». После чего грохнула пушка, установленная на передовой платформе и на руднике взметнулась к небу куча пыли и щебня. До этого британцев артиллерийским обстрелам я не баловал, поэтому на улицу высыпала кучка народу, что вооружившись подзорными трубами, лорнетами и прочими моноклями, принялись изучать, издалека заметную,
надпись. Зловредный Еремей вертелся тут-же, среди своих хозяев. Периодически кто ни будь из британцев одобрительно трепал его по плечу, высказывая расположение. При желании, я мог давно подобраться поближе к поселку и выстрелом из своей винтовки с огромным оптическим прицелом, снять предателя, не с первого, так со второго выстрела, но я хотел британцев разозлить сам Еремей в моей жизни занимал слишком мало места.
Специальная команда специалистов с завода сгрузила с платформ выносные опоры и теперь возилась с ними, громко ругаясь и размахивая чертежами, а между тем, с фланга и тыла поезда, вид на бесконечную степь стал искажаться, покрывшись сильной рябью. Конечно, в жаркий день, горячий воздух рябит, соприкасаясь с холодным, но сегодня это было особенно сильно.
Стрелки в поезде, готовность номер один. крикнул я и командиры продублировали мою команду. Носовая пушка грохнула еще раз и ядро поскакало по руднику, едва-едва разминувшись с британской чудо машиной, что отделяла железную руду от пустой породы. Британцы в поселке заволновались, кто-то стал тыкать пальцем в Еремея и что-то громко орать. Но нет, белые господа не успели предать своего шпиона, дабы уберечь дорогостоящее оборудование на руднике внезапно в пятистах саженях от поезда развеялся маскировочный полог и перед нами предстала краса и гордость Британской империи в этих диких краях пятерка офицеров-магов, что выбирались из крытых легкой тканью паланкинов, которые несли здоровенные смуглые силачи. От вида красных мундиров у меня аж слезы выступили из глаз, так долго я ждал и боялся этой встречи. На этот раз связываться с пехотой британцы не стали, за их спинами топталась несколько сотен местных кавалеристов, вероятно набранных или в Джунгарии, или в Хоросане.
С вагонов срывали покрытия, солдаты, проморгавшись, оказавшись под солнечными лучами, натягивали на лоб полы панам и спокойно занимали свои места
Боги помогите. я шагнул к среднему полувагону, открыл боковую дверцу, которыми недавно снабдили несколько полувагонов, превратив их из перевозчиков сыпучих грузов в блиндированные, снабженные удобными площадками и амбразурами для стрельбы, протиснулся мимо, установленной вдоль всей длины вагона «пирамиды» с закрепленными велосипедами, коротко преклонил колени у походной кумирни и, зарядив свою винтовку спец патроном, поднялся на приступку, идущую вдоль бортов.
По левому офицер наводи, готовсь, цельсь- я припал глазом к окуляру, совмещая риски прицела с фигурой в красном мундире.
Британцы грамотно вышли во фланг нашей позиции, до самого последнего момента укрывая себя и своих союзников маскировочным экраном и теперь пожинали плоды своей тактической задумки.
Рабочие с завода, бросив свои железяки и чертежи, в панике, бросились бежать, ища укрытия за вагонами. Над укрепленным холмом тревожно звучал рожок и бил барабан, призывая пехоту покинуть траншеи, помочь выволочь пушки из капониров и развернуть их в сторону тыла
Командуйте, подпоручик. скомандовал я командиру сводного отряда и почти сразу прозвучала команда «Пли!».
Не зря я больше месяца гонял свою пехоту, отрабатывая дружность залпа, не зря мастера на заводе колдовали над спец пулями, в итоге все получилось. Двести пуль одновременно вылетели из винтовочных стволов и влекомые моей спец пулей, что накачанная до предела магией, превращенная в мощнейший магнит, влекла за собой своих товарок, направляя прямо в грудь левого офицера, как гигантское копье.