К этому времени практически все части уцелевшего кармана реальности, дрейфовавшего вокруг, присоединились к единому целому. Как только своё место занял последний кусочек, поток золотистых искр устремился вниз и исчез под нашей поляной.
Бетюжин, ломая недавнее моё о нём впечатление, совершенно по-мальчишески бросился к краю площадки и, по грудь свесившись вниз, охнул.
Только услышал я.
А в следующее мгновение земля под ногами вздрогнула, и от тяжелейшего удара в центре кусочка твёрдой земли вспух небольшой холм. Однако этого оказалось мало, и почти в то же мгновение последовал второй удар.
Над зелёной травой показался край колодца, который создал Олимпий. Я тут же присоединился к Бетюжину и увидел, что сонм золотых огоньков всей своей массой тащит наш небольшой летающий островок вниз. Именно эти странные магические образования практически насадили остров на громадную артефактную структуру колодца.
Для Олимпия это стало последней каплей, и громадная уродливая туша бывшего Ввершителя, медленно ускоряясь, поползла вниз. Притяжение истинного сплетения было огромным, и ничего удивительного не было в том, что моя артефактная пряжка, несмотря на крохотные свои размеры, с таким трудом выбралась из колодца. У Олимпия, учитывая его вес, шансов не было никаких, да и, по большому счёту, ему уже было всё равно.
Какая досада, не сдержался Бетюжин. Столько энергии пропадает! У него же каждый кусок как накопитель из чистого кристаллида!
Не пропадает, спокойно и очень уверенно ответил я. Просто энергия возвращается туда, откуда пришла.
Григорий Антонович внимательно посмотрел на меня и медленно кивнул.
Да, произнёс он. Всё, что взято, необходимо вернуть, иначе баланс пошатнётся. Это основа, прописанная на полях памяти.
Эта истина была прописана на полях памяти, и эти поля погибли вместе с их создателем, кивнул я.
Бетюжин испуганно округлил глаза и недоверчиво посмотрел
на удаляющееся тело грандиозного чудовища. Спросить, как подобная тварь могла создать удивительнейшее хранилище информации, оборотень не решился. А я не стал ему говорить о том, что когда-то Олимпий выглядел совсем иначе.
Думаю, пора приводить в чувство твоих сородичей, произнёс я, наблюдая, как облака оранжевых искр стремительно уносятся куда-то вверх.
Понятие сторон в этом месте было крайне условным. И, насколько я знал условия создания карманов реальности, задать эти направления обязан был новый владелец. Вот только владельца пока что не было.
Несмотря на то, что я запитал своей силой связь с истинным сплетением и глубинной энергосистемой планеты, этого было мало. Нить должна была признать нового владельца. А я сейчас не был уверен, что мне хватит сил на ещё одну синхронизацию.
Однако, главный эффект был достигнут. Та буря, которая бушевала за пределами кармана реальности, тот шторм, что угрожал уничтожить сотни тысяч жизней в окрестностях Тверской аномальной зоны, развернулся на сто восемьдесят градусов и теперь двигался в сторону ядра. Вероятно, через некоторое время он достигнет этого участка скрытой реальности и уничтожит здесь всё. Но и дальше двинуться не сможет. Просто разные магические силы взаимно уничтожат друг друга, как встречный пал, которым гасят степные пожары.
Вероятно, они будут счастливы увидеть, что вы справились, господин, согласился со мной Бетюжин.
Мы принялись приводить оборотней в чувство, и оказалось, что выносливость собратьев юриста действительно находится на каком-то запредельном уровне. Все четверо выглядели помятыми, измотанными, но о каком-то критическом истощении или близкой смерти речи не шло. Если дать оборотням доступ хотя бы к тоненькому ручейку энергии, то через несколько часов все они будут в полном порядке.
Пока пострадавшие приводили себя в порядок, я отправился на поиски артефактной пряжки. В той чехарде, которая закрутилась после нашего переноса, я потерял оба клинка, и у меня был только один шанс их найти. После глубинного изменения составного артефакта, связь паразита с моим оружием могла ослабнуть или вовсе прерваться. Но я ни о чём не жалел. Представься ещё один случай повторил бы весь свой путь точно так же.
Однако, мои тревоги оказались напрасными. Как только я нашёл в густой траве идеально гладкую, будто стеклянную каплю, из неё вырвался паразит, который жадно впился в мою ладонь.
Поморщившись, я поднял руку на уровень лица, рассматривая присосавшееся ко мне существо. Внешне монстр не особенно изменился и напоминал хищного магического червяка. Только теперь создавалось впечатление, что это не он заточен в артефакте, а вся задняя часть этого чудовища представляла собой изящную стеклянную каплю, на манер панциря улитки. Но, присмотревшись чуть лучше и проникнув в те части сознания магического существа, которые сложно рассмотреть снаружи, становилось понятно, что монстр сохраняет свою форму больше по привычке.
Те мыслительные процессы и логические цепочки, которые теперь мог выстраивать обитатель моего артефакта, превышали возможности даже современных компьютеров. Перед глазами у меня поплыли круги. Несмотря на небольшой диаметр пасти паразита, кровь из меня он качал, как настоящий насос.