Сейчас, я был совершеннолетним и находился далеко от дома. Случись что, Потёмкин оказался бы не при делах. Пойди, докажи его причастность к моей смерти.
Наемных убийц хрен найдешь, но даже если и получилось бы, свои тайны они вешали на замок, который мало кому удавалось открыть. Да и не стал бы никто расследовать пропажу: так побегали чуток, создав видимость поиска, и забыли, особенно, если «папаша» дал кому-нибудь на лапу.
Что-то я отвлекся. Вон, как Свиристель буравит меня взглядом, еще немного и прожжет дырку, причем в буквальном смысле.
Стоп! Я понял!
Понял, зачем Потёмкин имитировал смерть сына пять лет назад.
Сцука, продуманный гад. Не ожидал от него такого. С другой стороны, что еще можно ожидать от подонка?
Перестраховщик хренов!
Мало того, что сделал пакость Свиристели, так еще на будущее соломки подстелил. Не справятся наемные убийцы с ненавистным ублюдком, так она сама прирежет «самозванца».
Хорошо сработано, филигранно. Правда я бы эту филигранность старшему Потёмкину затолкал в глотку и заставил подавиться. Впрочем, это сделать я еще успею.
Чего замолчал? Испугался? Правильно, меня надо бояться, прорычала стоящая напротив женщина, и я вынырнул из мыслей, решив ещё какое-то время поиграть в дурачка.
У меня встречный вопрос, какое вам дело до Власа Потёмкина? Что вам от него нужно.
Уже ничего, прорычала Свиристель, но знай, я не позволю Льву прибрать наследство погибшего мальчика к своим рукам, Если для этого будет нужно тебя убить, я это сделаю.
Нисколько не сомневаюсь, проворчал в ответ.
Вот же, «папаша», довел бедную женщину до ручки.
Я чувствовал её отчаяние даже не пытаясь залезть вглубь, оно так сильно било во все стороны, что хотелось поскорее от него спрятаться, что я не преминул сделать, нацепив на себя защитный контур от ментальных атак.
Фу-х, вроде полегчало.
Говори, прошипела Свиристель, приблизившись.
Что?
Всё. Как ты подменил внешность? Что это за заклинание? Точно не иллюзия? Никак не могу распознать.
Потому что нет никакого заклинания, хмыкнул в ответ.
Не хочешь идти на сотрудничество? Послушай, сколько бы Лев тебе не пообещал за эту аферу, всё равно не заплатит. Как только станешь не нужен, он тебя уберет, не моргнув глазом. Если хочешь сохранить свою шкуру, признайся во всём, и я помогу тебе скрыться, даже дам денег на первое время. Поверь, Потёмкину не нужны свидетели. Тебя просто устранят за ненадобностью.
Вообще, я действительно мог сказать
женщине, что не являюсь Власом Потёмкиным и оставить её разбираться с папашей, потому как был уверен, что она рано или поздно ему отомстит, но
Если в свою прошлую жизнь я так бы и сделал: заставив кого-то другого выполнить за меня работу, то в этой хотел сам уничтожить Потёмкина.
Не нравился мне этот ублюдок. Жопой чувствовал, что пока он жив, покоя мне не будет.
Наемные убийцы так и будут ходить по пятам, и не факт, что не найдётся тот, кто не сумеет меня одолеть.
Второй раз подыхать из-за неосмотрительности не хотелось, но решать свои проблемы чужими руками я не собирался. Как говорится: «хочешь сделать хорошо сделай это сам».
Именно поэтому я промолчал и решил подождать и посмотреть, как будут разворачиваться события.
Имелся еще один вариант освободиться и перебить всех недоброжелателей в поместье, но это было чревато неприятностями.
Куда бы я потом прятал трупы? Как доказывал свою непричастность к убийствам?
Ладно бы это были обычные люди но служивые гарнизона, да еще и из Вороньего Глаза
Нет, выкрутиться я всегда бы сумел, в крайнем случае сбежать
Но оно мне надо?
Я не планировал покидать страну, тем более прятаться. Зачем выцарапывать у отца наследство, чтобы потом всё бросить и скрываться как крыса?
Это точно не по мне, а значит, нужно подождать. Я был уверен, что сумею договориться с Свиристелью.
Осталось только убедить женщину, что я действительно являлся Власом Потёмкиным, и дело в шляпе. Ух, как она обозлится, когда узнает, что пять лет назад похоронила совершенно чужого ребёнка.
Ага, передо мной сейчас стояла обозленная мать-кукушка. С одной стороны, я действительно сочувствовал женщине.
С другой мне хотелось свернуть Свиристели шею, в крайнем случае заставить страдать.
Хотя, куда уж больше? У женщины душа и так была разорвана в клочья. Удивительно, что она еще держалась в её теле.
Стальная воля и характер не позволили сдаться, а ненависть и жажда мести поддерживали жизнь.
Странно только, почему она медлила столько лет и до сих пор не отомстила за смерть сына. Наверняка ведь догадывалась, что несчастный случай, лишь ширма.
В своей первой жизни у меня не было родителей: оборвыш и беспризорник, достигший всего сам, поднявшийся с самого низа на вершину власти, без поддержки и любви близких; и в этой мальчишка, оставленный матерью с самого рождения на растерзание сволочным родственникам.
Я даже не понял, как в душе заворочалась обида.
Да ну, нах! Дурацкие человеческие чувства. Я уже и не помнил, когда в последний раз испытывал нечто подобное.
Казалось, что вообще никогда, лишь смутные воспоминания выцветшие и поблекшие под гнетом лет, скребли где-то глубоко в подсознании.