становящегося, частью которого они являются. Такие люди не выносят «собачьей жизни», покорности и стенаний, они действуют вопреки опасности и страху.
Из мира возможного рождается реальность как переплетение субъективного и объективного. «Субъективный фактор есть потенция, не замкнутая эволюционным процессом, объективный фактор есть также незамкнутая потенциальность мировых мутаций в рамках его законов, которые в новых условиях меняются, но не перестают быть законами».
Момент, реализующий потенцию, присутствует в до- и сверхчеловеческом мирах, все-таки человек есть реальная возможность того, что еще только должно стать. Следовательно, человек не та возможность, которую реализует желудь, став дубом. Он скорее та возможность, которая еще не созрела в тотальности своих внутренних и внешних условий и их определений. «Только действующий и познающий человек, пишет Блох в работе " Субъект-Объект", может построить из подвижных конструкций дом и родину, т. е. то, что древние утописты называли regnum hominis, царством человека».
6.8. «Где есть надежда, там есть религия»
Где надежда, там и религия. В очерке «Атеизм в христианстве» Блох отделяет теократическое пространство от еретического. Первое аннулирует человека в его порыве к новому. Второе, напротив, есть оспаривание существующего порядка, «красная нить Библии», выражающей страдания того, кто не хочет остаться прежним. Скажем, в Ветхом завете (в книге Иова) человек ропщет на Бога. В Новом завете Иисус взывает к новому Царству, новому Иерусалиму. Разумеется, эсхатология Блоха земного плана. Это не помешало некоторым современным теологам принять на вооружение его идеи. На вопрос, что он думает по поводу использования его теологических конструкций, Блох ответил словами Сократа (сопровождаемого Алкивиадом при встрече с софистом, который не жалел комплиментов в адрес Сократа по поводу его речи накануне): «Этот меня хвалил. Так в чем же я ошибся вчера вечером?»
По мнению христаинских теологов, Блох ошибался в том, что одобряли официальные марксисты. А для официальных марксистов ошибочными были те идеи и концепции Блоха, которые принимались и использовались теологами.
7. НЕОМАРКСИЗМ ВО ФРАНЦИИ
7.1. Роже Гароди: ошибки советской системы
Эти слова принадлежат Роже Гароди. Он родился в Марселе в 1913 г. и всю жизнь посвятил освобождению марксизма от сталинских деформаций, закончившихся диктатурой против пролетариата. Советские руководители, по мнению Гароди, соорудили удушающий бюрократический централизм. «Неспособные ассимилировать даже минимальную инициативу снизу, отвергая любую попытку обновления, они несут полную ответственность за теоретическую дегенерацию марксизма и преступную практику полицейской власти в России и странах- сателлитах. Больше всего они боятся социализма с человеческим лицом», писал Гароди.
В 1970 г. его исключили из рядов французской компартии, ибо его модель «персоналистского марксизма» уже не стыковалась с ортодоксальной. Советский коммунизм это «сталинизм плюс
компьютер», т. е. раздробление человека в крошку с целью покончить с личностью в ее разнообразии и богатстве посредством бюрократической бетономешалки.
Гароди устанавливает преемственность философии Фихте и Маркса. (Напомним, что основная идея Фихте: человек есть то, что он делает.) Впервые в истории философии был поставлен под вопрос примат сущности, априорного, теологического и антропологического определения человека в пользу свободной творческой деятельности. По Гароди, Маркс соединил фихтеанскую идею человека-творца с открытием социально-исторических условий развития человека.
7.2. Альтернатива
Свою «Альтернативу» (1972) сталинизму Гароди излагает так. Наше общество в стадии дезинтеграции, поэтому необходима основательная трансформация. Но традиционными методами это сделать невозможно. Для преодоления кризиса нужно нечто большее, чем революция, радикальное изменение, и не только на уровне собственности и властных структур, но и в сферах школы и культуры, религии и веры, жизненного смысла. Изменить мир и изменить жизнь. Существуют проблемы, которые рождаются не из разделяемой со всеми идеологии, а из общих сложностей. Мы находимся в ситуации, когда следует изменить само понятие политики. Она заключается не в голосовании и не в принадлежности к партии, каждый из нас должен изобрести будущее. В политике нет готовых моделей. От человека требуется дать нечто более трудное, чем отдать то, что у него есть. По сути, чтобы по-новому сориентировать общество, необходимо творческое воображение, которое присутствует «в художественном произведении, религиозной вере, любви, философии, наконец, в революции».
«Мы перед выбором: подчиниться судьбе или сотворить историю. Создавать не партию, а дух. У нас есть возможность выбора не между порядком и переменами, а между революционными конвульсиями и конструктивной революцией».
7.3. Марксизм и христианство
Вступая в диалог с христианами, особенно католиками, французский марксист предложил гетеродоксальную интерпретацию религии. В книге «Христианская мораль и марксистская мораль» (1960) он писал: «Христианская теология в сравнении с марксизмом дает то, что средневековая алхимия сделала в отношении современной ядерной физики: сон о невероятных трансформациях материи стал реальностью наших дней, эсхатологические требования любви и человеческого достоинства нашли в марксизме условия воплощения, но только не в другом, иллюзорном, а скорее в посюстороннем мире».