Ну, угощайтесь, что ли
Сосиски пахли одуряюще, голодные Дадли и Гарри переглянулись, покосились на камин и покрепче вцепились в Петунью. Вернон злобно бухнул:
Кто вы такой, сэр?
А ведь точно, я и забыл представиться пробормотал верзила. И поспешно добавил: Рубеус Хагрид, смотритель и хранитель ключей Хогвартса. Но вы можете называть меня просто Хагридом. Меня так все называют.
Вернон сквозь бумагу нащупал курок и нацелил сверток в грудь великану:
Мне всё равно, как вас там все называют. Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом, сэр! Вы взломали дверь и вторглись в чужие владения!
Да заткнись ты, Дурсль! отмахнулся верзила Хагрид, пристально глядя на Гарри. И обратился уже к нему: Гарри, мне сказали, что ты свое письмо так и не прочел. Может, прочитаешь теперь? с этими словами он протянул Гарри знакомый до оскомины желтый конверт. Гарри не сходя с места посмотрел на лицевую его часть, на котором изумрудными чернилами было написано, что данное письмо адресовано мистеру Поттеру, который живет в хижине, расположенной на скале посреди моря, и спит на полу. И скривился:
Я его читал. Не смешно.
Чего не смешно? затупил Хагрид.
Шутка не смешная, вежливо пояснил мальчик. Все эти котлы, волшебные палочки и прочее Там ещё написано, что они ждут мою сову. Это как понимать? Где я вам сову возьму? Я их десятки распечатал, и везде говорится про сову, которую они ждут. Ну, один-два раза ладно, можно пошутить, но стопятьсот раз написать, что сову ждете это уже ни капельки не смешно
А когда ты успел прочитать? подозрительно спросил Вернон, сверля глазами племянника.
Гарри пожал плечами:
Подобрал с пола, когда собирались уезжать.
И ты не веришь этой чуши? удивленно переспросил дядя. Гарри почесал нос и опять пожал плечами, мол, чему там верить.
Гарри! с досадой крякнул Хагрид. Ты как хочешь, а мне велено доставить тебя в Косой переулок за покупками к школе.
Извините, но я не хочу, вполне вежливо отказался Гарри. Но на великана его отказ почему-то подействовал как мантия тореро в положении «в атаку» на быка.
Хагрид взбешено взревел:
Дурсль!
Вернон нацелил ружье в пол и нажал сквозь бумагу. Грохнул выстрел, а следом раздался яростный рев отца семейства:
Вам же сказано, что мальчик не хочет ехать. Оставьте нас в покое!
Великан протянул руку и, выдернув ружье из рук дяди Вернона, с легкостью завязал его в узел, словно оно было резиновое, а потом швырнул его в угол. Дядя Вернон пискнул, как мышь, которой наступили на хвост. Гарри проводил взглядом перекрученное ружье и скрестил руки на груди в неосознанном защитном жесте. Вернон, несмотря на то, что был разоружен, всё же храбро продолжал сопротивляться:
Я не буду платить за то, чтобы какой-то ополоумевший старый кретин обучал моего племянника всяким дурацким фокусам!
Тут он, видимо, зашел слишком далеко. Хагрид схватил свой зонтик, завертел им над головой, а его голос загремел словно гром:
Никогда не смей оскорблять при мне Альбуса Дамблдора!
Потом зонтик со свистом опустился и своим острием указал почему-то на Дадли. Вспыхнул фиолетовый свет, и раздался такой звук, словно взорвалась петарда, затем послышался пронзительный визг, а в следующую секунду Дадли, обхватив обеими руками свой жирный зад, затанцевал на месте, вереща от боли. Когда он повернулся к Гарри спиной, тот заметил, что на штанах Дадли появилась дырка, а сквозь нее торчит поросячий хвостик. Дядя Вернон, с ужасом посмотрев на Хагрида, громко закричал, схватил тетю Петунью и Дадли с Гарри, втолкнул их во вторую комнату и тут же с силой захлопнул за собой дверь.
Перепуганный Гарри обнял рыдающего кузена и от страха за него сам заревел.
Хагрид, слушая надрывный плач обоих мальчишек, доносящийся из-за двери, виновато покосился на свой зонтик и смущенно почесал бороду.
Зря я так, совсем уж из себя вышел, сокрушенно произнес он. И ведь не получилось все равно. Хотел его в свинью превратить, а он, похоже, и так уже почти свинья, вот и не вышло ничего Хвост только вырос И зачем, спрашивается, только Гарри больше напугал
Несколько раз за ночь Хагрид подходил к двери и робко скребся в неё, виновато гудел извинения, просил прощения, каялся, бил себя пяткой в грудь и обещал исправить. Ему никто не верил, Петунья визгливо вопрошала всё ли в порядке у него с головой? Оскорбил его взрослый, а он, дубина стоеросовая, напал на ребёнка! Да как его земля вообще держит?! Хагрид слушал её претензии и снова каялся.
На рассвете Гарри и Дурсли вполголоса договорились, что они отпустят мальчика на один день с этим чокнутым за теми покупками, может, хоть с этим отстанут? И вот, солнечным ранним утром Гарри вышел к гиганту и застенчиво сообщил, что он готов. Хагрид просиял, предложил позавтракать холодными сосисками. Гарри для вида взял одну и незаметно выбросил в камни, когда они шли по берегу к лодке.
Весь путь по морю Гарри, мертвея от ужаса, смотрел, как удаляется островок и помертвел ещё больше, поняв, что Хагрид не собирается возвращать лодку назад. И, спотыкаясь вслед за гигантом, он оглядывался на оставленную на берегу лодку, гадая, а как же родственники с острова выберутся? И где у этого идиота логика? Он что, думает, Гарри на улице живет?!