Чем бы их занять, поубиваются же за два месяца, сокрушенно заметила мама, глядя на лестницу, на верхних ступенях которой топтался Макар, ожидая продолжения военных действий и осады. А зная сестру она сейчас продумывала следующую военную кампанию и стратегию нового боя.
Каждый год летом мы покидали город и приезжали к деду в станицу, где и проводили время до осени. И признаюсь, это были лучшие месяцы в году. Дед у нас еще довольно молодой, ему исполнилось только шестьдесят два года. Хотя больше пятидесяти ему никто не давал, а местные разведенки, вдовы, да и девицы моего возраста с далеко идущими планами вились вокруг него. И хотя отец шутил, что эта усадьба в станице, да фермерское хозяйство, на котором работали многие жители станицы, делали его привлекательным для потенциальных невест, я бы с ним поспорила. Русоволосый с редкими седыми прядями волос, статный, с волевым подбородком. Не пьющий. Нет, выпить рюмку настойки, бокал вина или стакан самогонки, замечу собственного производства, он мог. Но меру знал всегда, в отличие от большинства станичных.
В саму станицу он приехал сорок лет назад, чтобы восстановить усадьбу, некогда принадлежащую прадеду, и остался здесь навсегда. Сначала усадьбу восстановил по старым архивным фотографиям. А затем, в начале девяностых стал фермером.
В настоящем он владел огромным хозяйством. Правда от дел после найма помощника он немного отошел. И делам теперь уделял не двадцать четыре часа в сутки, а всего часов шесть-восемь. Да и выходные у него появились для тех же грядок, малины, пчел, грибов и виноградника.
Заставить собирать малину, хмыкнула я, выдумав план по привлечению Вали и Макара к делам, что могли их отвлечь от междоусобной войны.
Так мы ягод не увидим, если их вдвоем отправим за малиной, улыбнулась мама. А затем сразу же нахмурилась, укоризненно взглянув на меня, а главное на книгу в моих руках.
Саня, но не сиди дома. Вон Ира к бабе Марфе приехала. И Аню с утра я во двое видела. Иди хоть с ними погуляй.
Вот что это за родная мать, что желает меня выжить из дома, засопела я, озвучив свои мысли вслух, вызвав смех родных.
Двадцать лет бывает только раз в жизни, мечтательно заметила мама, а затем присела на подлокотник кресла, в котором сидел отец. Помнишь, мы с тобой гуляли до самого рассвета?
И в озере голышом купались, припомнил отец события двадцатилетней давности.
Я рассмеялась, когда мама возмущенно засопела о том, что рано дитятке, то бишь мне, знать эти подробности. Ну да, будто я раньше не знала, что в одно из таких купаний голышом я и появилась. А мама выходила замуж уже на третьем месяце беременности. Хорошо еще что живот почти виден не был. И пусть в округе судачили, что замуж она выходила по залету. Но достаточно было бросить один взгляд на моих родителей, чтобы понять, и через двадцать лет брака им удалось сохранить свои чувства. И не то чтобы они никогда не ссорились, но трудности их скорее закалили и сделали ближе, как может сделать жизнь вместе со всеми радостями и невзгодами.
Пойду-ка я прогуляюсь, эта фраза принадлежала деду. Столь лет прошло как он овдовел, а все так и не забыл бабушку. Я ее, к сожалению, так и не узнала. Но из всей нашей семьи именно я была копией бабушки. Может поэтому я и была любимицей деда.
Я с тобой, встрепенулась я, а то родители с такими эмоциями смотрели друг на друга, что я решила бежать, чтобы не смущать их и самой не краснеть как школьница, глядя на них.
Подхватила деда под локоть. Мужчины в нашей семье все высокие, а вот женщины модельным ростом не могли похвастать. Но мне повезло чуть больше чем матери и сестре и во мне был аж целый метр шестьдесят три сантиметра.
Как учеба? спросил дед, когда мы под ручку вышли в сад. Нравится?
Я только пару дней назад как приехала с учебы, закончив второй
курс университета. Профессию я выбирала долго, остановившись после долгих раздумий и семейных дебатов на профессии компьютерного дизайнера. Мама конечно причитала что это за профессия, мечтая видеть меня врачом. Но тут я была непреклонна. Отец было поддержал маму, но дед в один из редких случаев повысил голос и заявил:
Пусть девочка сама решает.
Мама обидевшись, что я в конце концов не прислушалась к ее мнению, совершенно игнорировала вопросы о моей учебе, до сих пор надеясь, что на меня снизойдет озарение и я решу сменить факультет.
Нравится, ответила я деду на его вопрос. Даже удается по мелочи заработать на косметику и женские штучки.
Дед уважительно кивнул. Нет, денег мне давали достаточно, чтобы я только училась и не думала о том где взять деньги на одежду, учебные программы и развлечения.
Но нас так воспитывали, чтобы мы умели не только тратить чужие деньги, но и зарабатывать свои.
Отец в свое время выбрал службу в полиции. И только пару месяцев назад, официально став пенсионером, он решил взять тайм аут, чтобы решить чем заняться теперь.
Друг правда звал его возглавить службу охраны в торговом центре, которым владел, но отцу пока что-то мешало согласиться на это вполне приличное и даже выгодное предложение.
Мама увлекалась плетением кружев и вышиванием крючком. В детстве она нас оплетала и одевала, а последние десять лет сделала это своей профессией. И сейчас она находила себе клиентов по интернету. Причем даже неплохо зарабатывала на своем хобби.