Но тут Пушкова ударили с такой силой, что он потерял сознание и, как подкошенный, рухнул на пол.
12 1940 года
Пашквиль
его стряпает, оно сидит за столом и книгу читает. Жена его хорошенькая, в кружевном передничке, с сумочкой в руках, а в сумочке носовой платочек и ватрушечный медальончик лежит, жена его бегает по комнате, каблучками стучит как бабочка, а оно скромно за столом сидит, ужина дожидается. Всё так складно и прилично. Жена ему что-нибудь приятное скажет, а оно головой кивает. А жена порх к буфетику и уже рюмочками там звенит. «Налей-ка, душенька, мне рюмочку», говорит оно. «Смотри, голубчик, не спейся», говорит ему жена. «Авось, пупочка, не сопьюсь», говорит оно, опрокидывая рюмочку в рот. А жена грозит ему пальчиком, а сама боком через двери на кухню бежит. Вот в таких приятных тонах, весь ужин проходит, а потом они спать закладываются. Ночью, если им мухи не мешают, они спят спокойно, потому что уж очень они люди хорошие!
12 1940 года
Помеха
У вас очень красивые чулки.
Ирина Мазер сказала:
Вам нравятся мои чулки?
Пронин сказал:
О, да. Очень. И схватился за них рукой.
Ирина сказала:
А почему вам нравятся мои чулки?
Пронин сказал:
Они очень гладкие.
Ирина подняла свою юбку и сказала:
А видите, какие они высокие?
Пронин сказал:
Ой, да, да.
Ирина сказала:
Но вот тут они уж кончаются. Тут уже идет голая нога.
Ой, какая нога! сказал Пронин.
У меня очень толстые ноги, сказала Ирина. А в бедрах я очень широкая.
Покажите, сказал Пронин.
Нельзя, сказала Ирина, я без панталон.
Пронин опустился перед ней на колени. Ирина сказала:
Зачем вы встали на колени?
Пронин поцеловал ее ногу чуть повыше чулка и сказал:
Вот зачем.
Ирина сказала:
Зачем вы поднимаете мою юбку еще выше? Я же вам сказала, что я без панталон.
Но Пронин все-таки поднял ее юбку и сказал:
Ничего, ничего.
То есть как это так, ничего? сказала Ирина.
Но тут в двери кто-то постучал. Ирина быстро одернула свою юбку, а Пронин встал с пола и подошел к окну.
Кто там? спросила Ирина через двери.
Откройте дверь, сказал резкий голос.
Ирина открыла дверь, и в комнут вошел человек в черном пальто и в высоких сапогах. За ним вошли двое военных, низших чинов, с винтовками в руках, и за ними вошел дворник. Низшие чины встали около двери, а человек в черном пальто подошел к Ирине Мазер и сказал:
Ваша фамилия?
Мазер, сказала Ирина.
Ваша фамилия? спросил человек в черном пальто, обращаясь к Пронину.
Пронин сказал:
Моя фамилия Пронин.
У вас есть оружие? спросил человек в черном пальто.
Нет, сказал Пронин.
Сядьте сюда, сказал человек в черном пальто, указывая Пронину на стул.
Пронин сел.
А вы, сказал человек в черном пальто, обращаясь к Ирине, наденьте ваше пальто. Вам придется с нами проехать.
Зачем? спросила Ирина.
Человек в черном пальто не ответил.
Мне нужно переодеться, сказала Ирина.
Нет, сказал человек в черном пальто.
Но мне нужно еще кое-что на себя надеть. сказала Ирина.
Нет, сказал человек в черном пальто.
Ирина молча надела свою шубку.
Прощайте, сказала она Пронину.
Разговоры запрещены, сказал человек в черном пальто.
А мне тоже
ехать с вами? спросил Пронин.
Да, сказал человек в черном пальто. Одевайтесь.
Пронин встал, снял с вешалки свое пальто и шляпу, оделся и сказал:
Ну, я готов.
Идемте, сказал человек в черном пальто.
Низшие чины и дворник застучали подметками. Все вышли в коридор.
Человек в черном пальто запер дверь Ирининой комнаты и запечатал ее двумя бурыми печатями.
Даешь на улицу, сказал он.
И все вышли из квартиры, громко хлопнув наружной дверью.
12 1940 года
«Как легко человеку запутаться в мелких предметах»
Еще лучше смотреть в таз с водой. На воду смотреть всегда полезно и поучительно. Даже если там ничего не видно, а всё же хорошо. Мы смотрели на воду, ничего в ней не видели, и скоро нам стало скучно. Но мы утешали себя, что всё же сделали хорошее дело. Мы загибали наши пальцы и считали. А что считали, мы не знали, ибо разве есть какой-либо счет в воде?
12 40
Власть
Мышин, задумавшись над словами Фаола, упал со стула.
Хо-хо, сказал он, лежа на полу, че-че.
Фаол продолжал: «Возьмем любовь. Будто хорошо, а будто и плохо. С одной стороны, сказано: возлюби, а с другой стороны, сказано: не балуй. Может, лучше вовсе не возлюбить? А сказано: возлюби. А возлюбишь набалуешь. Что делать? Может, возлюбить, да не так? Тогда зачем же у всех народов одним и тем же словом изображается возлюбить и так, и не так? Вот один артист любил свою мать и одну молоденькую полненькую девицу. И любил он их разными способами. Он отдавал девице большую часть своего заработка. Мать частенько голодала, а девица пила и ела за троих. Мать артиста жила в прихожей на полу, а девица имела в своем распоряжении две хорошие комнаты. У девицы было четыре пальто, а у матери одно. И вот артист взял у своей матери это одно пальто и перешил из него девице юбку. Наконец, с девицей артист баловался, а со своей матерью не баловался и любил ее чистой любовью. Но смерти матери артист побаивался, а смерти девицы артист не побаивался. И когда умерла мать, артист плакал, а когда девица вывалилась из окна и тоже умерла, артист не плакал и завел себе другую девицу. Выходит, что мать ценится, как уника, вроде редкой марки, которую нельзя заменить другой»