Рассеянно перехожу к следующей банке, достаю черпак и вытаскиваю небольшую кучу красных рыбок.
Они наполнены кукурузным сиропом, пищевыми красителями и добавками, сказала однажды моя мама.
Смотрю на конфеты. Когда-то они мне нравились, но я не пробовала их с тринадцати лет. Тогда я была готова отказаться от всего,
чтобы мать меня ценила. Может быть, если бы я ела, как она, носила макияж, как она, покупала сумки Prada и Chanel, как она, и носила какое-нибудь кричащее чудовищное платье, созданное Versache, она бы
Но я качаю головой, не додумывая. Кладу в пакет два полных черпака конфет. Макс появляется рядом со мной и засовывает руку прямо в банку.
Я их тоже люблю, говорит он и кладёт две в рот.
Эй, ты нормальный?! слышу я крик Игоря.
Но Макс только смеётся. Я опускаю взгляд, закрываю банку и закручиваю упаковку.
Пакет конфет стоит штукарь, единая цена, так что наполняй его по максимуму, говорит мне Макс и обходит вокруг меня вдоль ряда контейнеров с конфетами.
Как он стал таким непохожим на моих родителей?
Прохожу по двум проходам, минуя коробку с шоколадными конфетами, и у меня потекли слюнки от того, насколько хорошо я знаю всё на вкус.
Готова? Макс проходит мимо меня.
Я иду к кассе и бросаю свой пакет на стойку, опасаясь, что он попытается подойти первым и заплатить за меня. Немедленно достаю свои деньги, и Игорь, кажется, понимает, потому что он рассчитывает меня в течение минуты.
Я отхожу, освобождая место Максу, который подходит ко мне.
Игорь рассчитывает Макса, но его взгляд прикован ко мне.
На долго на вершину? спрашивает он, внезапно замявшись.
Вершину? переспрашиваю я, пытаясь понять, что он имеет в виду.
Но Макс отвечает за меня:
Да, возможно, до следующего лета.
Игорь мгновенно переводит взгляд полный тревоги на Макса.
Не волнуйся, Макс смеется, протягивая ему деньги. Мы защитим её от больших и плохих вещей.
Когда тебе удавалось контролировать Тимура? Игорь стреляет в ответ, выхватывая деньги у Макса.
Тимур. Один из его сыновей. Смотрю вопросительно на Макса, но он просто смотрит мне в глаза и качает головой.
Макс берёт сдачу и конфеты, и мы собираемся уходить.
Спасибо, говорю я Игорю.
Он просто кивает и смотрит, как мы уходим. Его взгляд заставляет меня нервничать ещё больше, чем когда я только вошла сюда.
Мы забираемся обратно в авто. Выезжаем с парковки и направляемся вдаль от города. Лепестки розовых петуний развеваются на ветру на фоне голубого неба. Они висят в горшках, а молодые люди в футболках без рукавов тащат мешки с чем-то с погрузочной платформы кормового склада в свой уазик. Готова поспорить, здесь все знают друга друга по именам.
Это не Петропавловск-Камчатский, говорит Макс, но это самый большой город, который мне бы хотелось видеть.
Согласна. По крайней мере в данный момент.
Мы минуем последнее из предприятий, проезжаем несколько перекрёстков и начинаем подниматься по мощёной дороге, густо засаженной вечнозелёными деревьями. Дорога становится всё круче, смотрю через лобовое стекло. Деревья становятся выше, отсекая всё больше и больше дневного света. Город остаётся позади.
Несколько гравийных и грунтовых дорог отходят от главной. Я пытаюсь вглядеться в тёмные тропинки, но ничего не вижу. Ведут ли они к другим домам?
Мы довольно таки долго поднимаемся. Двигатель рычит, Макс виляет, огибая каждый поворот. Город внизу больше не виден. Лучи солнца мерцают сквозь ветки, и я моргаю. Мы съезжаем с асфальтированного шоссе на грунтовую дорогу. Меня качает на сиденье на неровностях. Держусь за приборную панель одной рукой, наблюдая за полосой впереди, усаженной елями. Поднимаемся ещё минут двадцать.
Это настоящая поездка, говорит мне Макс, когда небо становится всё более тёмным. Поэтому, если ты хочешь поехать в город, убедись, что я или мои сыновья с тобой, хорошо?
Согласно киваю, но внутри меня всё сжимается.
Не хочу, чтобы ты оказалась на этой дороге после наступления темноты, добавляет он.
Я не могу не согласиться. Он не шутил, когда говорил об уединении. Лучше иметь с собой всё необходимое, потому что если тебе нужно молоко, сахар или сироп от кашля, это не быстрая поездка в магазин.
Мы поворачиваем направо и подъезжаем к крутой гравийной дороге. Камни хрустят под шинами, и я снова начинаю видеть в поле зрения постройки. Сквозь деревья сияют огни, их легко увидеть, поскольку почти темно.
Вся дорога, по которой мы только что проехали, замёрзнет зимой, сообщает Макс.
Я вижу, как он смотрит на меня.
А из-за того, что местность крутая и обледенелая, из-за дорог невозможно добраться до города в течение нескольких месяцев. Всё будет закрыто. Мы отвезём тебя в кондитерскую, чтобы ты смогла закупиться до того, как пойдёт снег.
Игнорирую шутку и выглядываю в окно, пытаясь сквозь последние остатки солнечного света разглядеть
здания, к которым мы приближаемся. Мало что видно из-за деревьев. Что-то похожее на конюшню, пару сараев, ещё несколько построек поменьше, закрытых рощей, а потом Наконец, мы выезжаем на ровную землю и паркуемся прямо перед домом с массивными окнами и горящим светом внутри. Осматриваюсь влево, вправо, вверх и вниз, пытаясь изучить огромное строение. Хотя в темноте я не могу разглядеть никаких деталей, оно большое три этажа, а также раскинувшиеся верхняя и нижняя террасы. Меня охватывает приступ облегчения.