О чем ты думала?
Гермиона тяжело дышала, и ощущение его груди, прижатой к ее торсу, было слишком сильным. Ей хотелось прикоснуться к нему, провести руками по плоскостям его тела и изучить его, как он делал это с ней. Был ли он стройным и мускулистым под дорогим костюмом? Есть ли у него волосы на груди? Как бы он отреагировал, если бы она провела ногтями по его груди?
Ответь мне, попросил он, наклоняясь вперед, чтобы провести губами по ее шее.
Он слегка прикусил местечко у ее челюсти, и она почувствовала, как его губы изогнулись в лукавой улыбке, когда вздрогнула от этого ощущения.
Мне нужно... она задыхалась, стараясь не сжимать эрекцию, которая давила ей между ног. Если бы она это сделала, то непременно испачкала бы его брюки. Больше. Я не могу кончить, если ты не прикоснешься непосредственно к моему клитору.
Признание было вынужденным и натянутым, но это была правда. Но вместо того, чтобы отстраниться, он наградил ее мягким прикосновением к мочке уха.
И ты подумала, что я не справляюсь?
Я никогда... Еще один тяжелый вздох, на этот раз из-за того, что рука, которая держала ее бедро, опустилась ниже, туда, где она хотела ее больше всего. Я никогда так не возбуждалась.
Правду говорить стало проще, и, действительно, завязать ей глаза было хорошей идеей. Так было легче не обращать внимания на внешний мир, не изучать его реакцию и не пытаться понять, что она должна делать или говорить. Он снял с нее ответственность за все это, и она думала только о собственном удовольствии.
Так вот чего ей не хватало?
Его губы прижались к ее горлу, и он начал целовать и посасывать ее шею. Он не был нежен, и утром обязательно останутся следы, но ей было все равно. Она купила бы целый ящик маскирующих настоек по дороге домой сегодня вечером, потому что хотела, чтобы следы остались.
Разве не в этом дело?
Когда его рука вернулась к ее клитору, тело содрогнулось от мужского прикосновения.
Да, простонала она и вздохнула с облегчением, когда он снова вошел в нее пальцами, чтобы продолжить свои ласки.
Он не стал тратить время и вернулся к тому, на чем остановился, но на этот раз не стал дразнить ее клитор. Его большой палец нашел его, надавил и провел по чувствительному узелку вперед-назад в тандеме со средним и безымянным пальцами внутри нее.
На Гермиону накатила волна наслаждения, такая сильная, что она ощутила, как внутри нее все сжалось. Двигая бедрами, она чувствовала, как платье задралось на бедрах. Он все еще был полностью одет, но это нарисовало мысленный образ в ее голове, еще более непристойный. Они могли быть кем угодно и где угодно, тайно развлекаясь. Не раздеваясь, потому что им нужно быстро скрыться, или потому что они не могут быть пойманы с поличным. Пылкий роман
двух влюбленных, которые так отчаянно желали друг друга, что не могли тратить время на раздевание.
Словно прочитав ее мысли, он отпустил ее волосы, провел пальцами по шее и по груди. Пальцами другой руки он надавил на чувствительную точку внутри, совершая медленные круговые движения по ее клитору, от которых ее бедра задрожали. Все ее тело напряглось, и он прорычал ей на ухо.
Ты даже не представляешь, как сильно я хочу сорвать зубами это чопорное платье с твоего тела, чтобы посмотреть, что у тебя под ним. Ты выглядишь такой правильной и хорошей, но ты абсолютно испорченная, не так ли? Тебе нравится то, что я делаю с тобой, и ты не можешь насытиться.
Да, она кивнула, стараясь держать бедра ровно, но давление нарастало. Она почувствовала напряжение в ногах, и с каждым движением его пальцев спираль удовольствия закручивалась все туже и туже. Пожалуйста, не останавливайся...
Он продолжал, посасывая и покусывая ее шею, челюсть, мочку уха.
Ты знаешь, как сильно сводишь меня с ума? Я чувствую пьянящий запах твоего возбуждения. В следующий раз, когда мы встретимся, я планирую раздеть тебя догола и разложить на столе, как праздничное блюдо.
Правда? Его эрекция все еще прижималась к ее внутренней стороне бедра, но он не дал ей разрешения прикоснуться к нему, и что-то подсказывало ей, что она не может делать все, что захочет.
Могу ли я... вопрос был прерван внезапной волной наслаждения, пронесшейся по ее телу, когда он с новой силой впился в нее пальцами. Могу я прикоснуться к тебе?
Пока нет, ответ был твердым, но он не прекратил своих движений. Только если ты будешь хорошей маленькой ведьмой и кончишь мне на руку. Ты сможешь это сделать?
Стенки ее влагалища сжались, и она кивнула. Дрожь ее бедер усиливалась, и движения становились отрывистыми. Он нашел устойчивый ритм, выводя маленькие восьмерки прямо на ее клиторе, и это сводило ее с ума. Работая в тандеме с пальцами, каждые несколько толчков он проникал глубже, чтобы задеть чувствительную точку, и она ощутила, как пот начинает выступать на ее груди. Она не могла долго продержаться, но в самый нужный момент вспомнила одну вещь из своего исследования.
Могу я кончить?
Хриплый голос едва ли был похож на ее, но она была готова умолять, если бы пришлось. Спираль внизу живота с каждой секундой становилась все туже, и она не была уверена, что сможет продержаться. Образ, который он нарисовал, она лежит на столе, а он проделывает путь по ее телу ртом, была слишком сложной для воображения. Если он умеет так талантливо использовать свои пальцы, его рот должен быть еще лучше. Он укусил ее за шею и приподнял бедра, прижимаясь к ней членом.