Он был здесь, я сказал это спокойно, глядя бородачу прямо в глаза. И говорил странные вещи. О вещах, которые не мог знать.
Охранники снова переглянулись. В их взглядах я заметил смесь суеверного страха и презрения.
Старый хрыч всэгда бормочет што-то про наблюдатэлей и канэц света, пожал плечами долговязый. Псих он и есть псих. Но его правда нэ было.
Бородатый сплюнул и поправил автомат на плече.
Слюшай, уважаемый, шёл бы ты спать, да? Никого тут нэ было.
Я обвёл взглядом двор, выискивая камеры наблюдения.
У вас хоть камеры есть? спросил я. Может, на записи что-то видно.
Бородач переглянулся с напарником, явно не горя желанием помогать.
Зачэм тебе? он нахмурился. Камэра есть, да. Одна, у въезда. Но запись смотрет только хозяин. Это правила.
Просто хочу убедиться, что мне не показалось, настаивал я. Дайте просто взглянуть на запись.
Нэт, отрезал бородатый. Иди спать, гость. Завтра дэла, да?
Я на секунду задумался, а затем расстегнул карман и вытащил горсть патронов 9-миллиметровых, для пистолета. Штук тридцать, не меньше.
Просто за просмотр, сказал я негромко. Просто за просмотр. Никто не узнает.
Глаза бородача жадно блеснули в тусклом свете фонаря. Он быстро огляделся по сторонам, затем протянул ладонь.
Двадцат минут, буркнул он, ссыпая патроны в карман. И никому ны слова, понал?
Бородач повёл меня в маленькую подсобку возле въезда, где на покосившемся столе стоял древний ноутбук, подключённый к единственной камере. Он уселся на скрипучий стул и начал прокручивать запись.
Вот, смотри, да, ткнул он пальцем в экран. Врэмя савпадает?
Я вглядывался в зернистое изображение. Пустой двор, освещённый тусклым фонарём. Видно только часть территории угол здания и пятачок земли перед ним. Никакого старика в кадре. Совсем. Хотя именно там он и должен был стоять, если я не ошибался в расположении.
Проверь ещё раз, я положил руку на спинку его стула. Замедли воспроизведение.
Ещё десять минут мы просматривали запись покадрово. Абсолютно ничего. Словно старик был призраком, который увидел только я.
Даволен? бородач откинулся на стуле с самодовольной ухмылкой. Говорыл же, что ныкого ни было.
Я потёр виски, чувствуя, как усталость наваливается неподъёмным грузом. Что за херня здесь творится?
Спасибо, сказал я и вышел из подсобки.
Вернувшись в номер, я рухнул на кровать, не раздеваясь. Сон не шел. Я уставился в потолок, наблюдая за тем, как тени от уличного фонаря скользят по стенам, принимая причудливые формы. Слова старика крутились в голове бесконечным, изматывающим хороводом: «Особая лошадь они ставят на тебя ты вернулся во времени только мертвые свободны»
С каждой минутой эти слова казались все менее бессмысленными и все более зловещими. Старик знал обо мне то, что не мог знать никто. О моем возвращении во времени, о прошлой жизни. Я чувствовал, как мурашки бегут по коже. Если он не галлюцинация и не плод моего воображения, значит значит, происходит что-то намного более странное, чем просто зомби-апокалипсис.
Утро выдалось пасмурным. Тяжелые свинцовые тучи затянули небо, и дождь барабанил по крыше внедорожника, создавая монотонный шум. Обычно я легко переносил бессонные ночи способности Лекаря позволяли мне играть с химическими процессами организма, поддерживая бодрость без сна. Но когда дело касалось Тёмных Лекарей вроде меня, длительное бодрствование оставляло свои следы под глазами залегли глубокие синяки, а кожа приобрела нездоровую бледность с сероватым оттенком.
Ты хоть час поспал? Диана повернулась с переднего сиденья, сверля меня взглядом, который мог бы прожечь дыру в броне танка. Ее светлые волосы, собранные в хвост, агрессивно тряслись в такт движению машины по ухабам. Выглядишь паршиво. Что-то случилось ночью? Видела, как ты выскочил из номера.
Я отмахнулся, не желая рассказывать о старике, пока сам не разобрался во всём. Миша и Лиза сидели на заднем сиденье, молча глядя в окно. Мальчишка нервно теребил рукав сестры, а она положила голову ему на плечо, прикрыв глаза.
Утром перед отъездом я потратил час, расспрашивая про старика. Все говорили, что видели его вчера на рынке, но сегодня он куда-то пропал. Как сквозь землю провалился.
Кирилл, ты в порядке? спросил я, заметив его бледное лицо и напряжённый взгляд.
Странное гудение, поморщился Ищейка, массируя виски. Будто какой-то шёпот на грани слышимости. Сначала думал, что просто устал, но становится все громче и громче.
Давно это началось?
Вчера вечером, Кирилл опустил руки. Думал, перенапрягся после рынка. Но оно усиливается. Как жужжание пчёл в голове, только слова. Непонятные, но я почти могу разобрать
Он оборвал фразу и уставился в окно, словно прислушиваясь к чему-то, чего никто из нас не слышал. Я обменялся быстрым взглядом с Дианой мы оба знали, что это может означать. То же, что и в Красном Селе. Первые признаки.
Потерпи, сказал я Кириллу. Как вернемся на базу, я тебя посмотрю.
Он молча кивнул и прикрыл глаза, стараясь сосредоточиться на дыхании.
Антон вёл машину медленно, внимательно следя за дорогой.
Дождь усиливался, превращая видимость в дерьмо. Через запотевшие стёкла едва можно было различить очертания деревьев по обеим сторонам трассы.