Пётр. А вас, Анна, мэм? сохранял приличия он.
Да, Анна. Приятно познакомиться, и давай на ты, япригладила его взъерошенные волосы.
Анна, ты выйдешь за меня? сказал он так непосредственно, что я снова глупо засмеялась.
Нет, прости, покачала головой.
Анна. Я настаиваю! снова с такой приятной улыбкой, что не было сомнения в понимании им комичности и абсурдности ситуации.
Я взяла его за голову обеими руками, прогнулась и поцеловала. Наши губы и языки наслаждались друг другом, пока я не оторвалась от него. Кровь текла по моей руке. Откинувшись больше назад, я оторвала от его рубашки кусок побольше и, облизав, промокнула рану. Он поморщился.
Ты не засудишь нас за изнасилование? спросила я его.
Только если по решению суда вы обязаны будете это повторить, ответил он, не задумываясь, и я в который раз расплылась в улыбке. Влюбилась бы я в Пружинку, будь у неё такое самообладание и чувство юмора? Но у него не было характера Эйп, что также меня навело на грустные мысли о том, кто я.
Ну и кроме того, мне не хватит денег на адвокатов. Машина взята в прокат, а на второй такой костюм я накоплю ещё не скоро, продолжил он, пока я была увлечена оттиранием его лица от крови.
Ты хороший парень, Пётр, когда не пытаешься казаться козлом, подметила, желая поддержать его, но его чувство юмора мгновенно меня парировало.
Да, мне часто говорили это девушки, уходя к козлам.
Тут я не нашла, что ответить, и собиралась попытаться встать.
Анна, постой, можно просьбу после того как ты меня освободишь? Ты же собираешься меня освободить? с легким волнением спросил он.
Да, конечно, а ты знаешь, где ключи? спохватилась я.
Да, где-то подо мной
Какое то время мы ёрзали, смущаясь и краснея.
Нашла, подхватив ключи, я почти занесла руку за спинку, чтобы освободить его, но остановилась. А что за просьба?
Посиди со мной ещё немного и он покраснел. Можно я потрогаю тебя? говоря это, он не смотрел на меня. От этого мне стало стыдно перед ним за то, что я могла не позволить этого.
Конечно, глупышка, но только недолго, у меня поезд в семь утра, а мне ещё в душ, прижавшись к нему всем телом, я дотянулась до наручников и отстегнула его. Вопреки ожиданиям руки плетьми упали на мои бёдра.
Затекли ооохх выговорил он, и я представила, через что он прошёл, но всё это время молчал.
Стараясь действовать нежно, я массировала сначала плечи, потом предплечья и кисти.
Ну как? спросила я.
Колет жутко, морщась ответил он.
А вот так? я положила его безвольные руки на свою грудь и, держа его ладони в своих, водила по ним.
Значительно лучше, Анна, если твоей целью было направить всю мою кровь в член, ответил он спокойно, наблюдая, как его бесчувственные руки бродят по моим грудям.
Тогда подождём. Трогай меня там, где захочешь, ответила я, улыбаясь и целуя его. Почему он такой приятный? С ним так спокойно, словно он скорее сделает зло себе, чем кому-то другому. Приглушённый свет в комнате очень настраивал никуда не торопиться, хотя я знала, что это чувство обманчиво.
Ай-яй, поморщился Пётр.
Руки? Рана болит? всполошилась я.
Нет, вспомнил про стекло в машине. А ещё она же на аварийке, что если полиция
Я выключила аварийку.
А, хорошо, понемногу руки начали слушаться его и прокатывались по моим раскинутым ногам до коленей, возвращаясь к тазовым костям.
Как и любой девушке, мне нравится, когда моим телом восхищаются, хотят его не только трахать, а гладить, прикасаться, как к произведению искусства. Конечно, значительный вклад в моё тело сделали генетические преднастройки, пока я была ещё зародышем в теле матери, но и я провела большую работу. Постоянные тренировки, спортзал, кикбоксинг, тхэквондо отточили мои формы до идеала, а лёгкий жирок смягчал жёсткость мышц. Я подалась назад плечами и облокотилась руками на его колени, прогибаясь грудью вперёд, позволяя ему трогать всю меня. Повернув голову вполоборота, я закрыла глаза, чтобы не смущать его взглядом, и слегка, в такт его прикосновениям, качала бёдрами, ощущая его вновь отвердевший член внутри себя. Пётр очень осторожно поглаживал мой живот, иногда дотрагиваясь до самого низа груди.
Сколько раз ты кончил? спросила я, не поднимая век.
Пока рядом такая красота, любого числа будет мало, ответил он, и я довольно хихикнула. Определённо мой вопрос был выпрашиванием комплимента, но почему бы не ублажить себя не только тактильно, но и вербально?
Его руки переместились, и также нежно поглаживали и разминали грудь, прищипывая соски. Возбуждение снова начало нарастать, и я испугалась, что не смогу уже удержаться, но остановить его, когда он только начал, было бы жестоко. «Держись, Анна, не возбуждайся», скомандовала я себе и замерла бёдрами, даже не заметив, в какой момент так активно стала двигать ими. Соски напряглись и увеличились, вытягиваясь вперёд, а руки, ласкающие их, осмелели и врезались пальцами в мякоть груди. Одновременно с этим я почувствовала горячее дыхание и язык, коснувшийся кожи между четырьмя сосками, вздрогнула, охнув. Захватив губами один, Пётр всосал его и игрался языком с самым кончиком. Левой рукой я схватила его за затылок и придвинулась.