И, конечно, Полина часто думала об Алине смутно догадываясь, что путешествие в Нижнем мире, откуда родом жестокие захватчики, не могло не изменить сестру. Но после того, как Демьян сказал, что пойдет на помощь в Нижний мир, Поля вдруг уверилась, что все будет хорошо.
Она всегда верила в него. Несмотря ни на что.
И, конечно, ее то и дело посещала мысль о том, что все ее сестры, за исключением, наверное, Каролины которая говорила при созвонах только о своих картинах и жаловалась, что скучает, принимают активное, героическое участие в спасении мира. Хотя и Каролина тоже прорицает вот. И только она сама, Полина, заперта в замке и занимается какой-то рутиной на фоне глобальной
катастрофы и всеобщего самопожертвования.
Во-первых, ты успела погеройствовать раньше нас всех, сказала ей Марина серьезно, когда она поделилась этими мыслями. Ты спасла Демьяна, спасла Бермонт, сама еле выкарабкалась. Еще не все иглы вколоты, ты еще одной лапой во власти смерти, а уже думаешь, что недостаточно делаешь. А во-вторых, Поля, в отсутствие Демьяна ты глава Бермонта. Помни об этом. Да, в твоем характере лезть на рожон, ты не можешь сидеть на месте. Но не всем нужно спасать мир, кому-то нужно думать о таких банальных вещах, как еда, кров и здоровье для людей. Посмотри на Мариана пока Вася дозывалась в лаве до стихийного духа Рудлога, он стойко занимался страной и детьми. Стал он от этого менее значимым? Нет, как и ты. Твой вклад не меньше из-за того, что ты не на передовой. А тем, кто на передовой, очень важно знать, что есть те, кто обеспечивает им тыл.
Спасибо, проговорила Полина. Когда ты стала такой мудрой, Марина?
Сестра скептически хмыкнула.
Может, сказала она с легкой грустью, мы просто взрослеем, Пол?
Полина наконец начала задремывать глядя на рассвет за окном и думая о том, что впереди июнь, когда от зари до зари какой-то час. И вспоминая, как Демьян обещал, что они летом будут гулять с ним по ночному лесу, ходить звериными тропами, есть ягоды и мед, охотиться и учить Полю принимать и понимать звериную часть себя.
В окне что-то мелькнуло, по стеклу словно деликатно царапнула большая лапа, и Полина подскочила, выхватила из-под соседней подушки пистолет, прицелилась, перекатываясь по кровати, чтобы рухнуть вниз, в укрытие. Выглянула: в окне проявилась огромная полупрозрачная совиная морда, опустилась вниз, и Поля увидела почти утонувшего в пушистых перьях старика.
Тайкахе! ахнула она, бросила пистолет на постель, подскочила к окну, открыла его, улыбаясь и хмурясь одновременно.
Шаман с усилием поднялся, сошел по крылу он был исхудавший, пахнущий костром, травами и молоком. Развернулся в проеме, что-то ласково и гортанно сказал гигантской сове и она смазанным пятном улетела куда-то вбок.
В покои Полины распахнулись двери, вбежали гвардейцы, целясь в старика. Тот с достоинством поднял темные руки.
За спинами охранников пыталась отдышаться, приложив руки к груди, дежурная фрейлина.
Это Тайкахе, так величественно, словно ничего необычного не происходит, и она не стоит в пижамных штанах и майке, проговорила Полина. Все в порядке, бойцы. Спасибо за бдительность. Винья́на, позвала она фрейлину, прикажи накрыть в гостиной завтрак. Королева глянула на часы: пять сорок пять. Я не успею поесть, но мой гость должен быть сыт. И оставьте нас.
Эйх-э, прости меня, солнце Бермонта, что я так нехорошо ворвался к тебе, проскрипел шаман слабо, когда за охранниками закрылась дверь. Нехорошо, нехорошо. Но дело срочное, боялся не успеть до того, как заснешь. Несколько часов летел, но успел.
Ты садись, Полина, слушая, налила ему воды, подала, он жадно выпил, присел в кресло, смотрясь в нем крайне чужеродно.
Слушай, медвежья жена. В полночь сегодня закончили мы Большое камлание. Пели песни, заглядывали в огонь, ходили вокруг костров-до-неба в большом круге, били в барабаны. Горе увидели, ай великое, он говорил, а колокольчики на его одежде тревожно звенели. Мои братья по духу полетели во все стороны, в ближние селения и дальние, а я к тебе направился, чтобы ты других правителей оповестила. Тьма вот-вот шагнет на Туру, солнечная королева, и не будет от нее спасения, кроме как под землей, высоко в небесах и в храмах Триединого. Бермонт стоит на камне, камень нас и спасет. Прикажи людям прятаться в подвалы, тем, кто в горах в пещеры, а остальным идти под защиту Творца. Не тронет тьма места, где есть его свет.
И тебе надо уходить вниз, в скалы, и всему городу. В ближайшие дни решится судьба Туры, и даже если выстоят те, кто составляет основу и суть нашей планеты, множество городов и селений будет сметено с лица Туры.
Тебе голос, дочь Воина. Отдавай приказы, есть у тебя еще время. Скажи, что селение можно спасти, если выставить вокруг служителей Триединого с защитной молитвой они знают, какой. И если нет в селении храма или служителя, то пусть люди забираются в самые глубокие подвалы и там читают молитвы Хозяину Лесов. Отец Бермонта Михаил суть твердь земная, последним треснет он, а если уж падет, то и планеты не станет.