А вот дерущимся не было дела ни до замолчавших студентов, ни до преподавателя. Двое ребят, один в темно-сиреневой форме, другой в синей, с чувством колотили друг друга, катаясь по полу. Ни кто из них не желал уступать сопернику, остервенело отвоевывая для себя преимущество с помощью кулаков.
Барри, Харди, прекратите немедленно! суровый голос профессора разнесся по помещению, эхом отталкиваясь от стен.
Но его слова не произвели никакого эффекта. Кажется, они в пылу борьбы совсем ничего не заметили.
Я стояла за спиной мужчины и рассматривала толпу. В первом ряду, с ядовито-победной улыбкой на лице, стояла высокая блондинка. Аккуратно вздернутый нос, соблазнительные алые губы, надменный взгляд в обрамлении длинных ресниц. Хороша, да и цену себе знает. И гадать не стоит, дерутся из-за нее.
Во времена учебы я безрезультатно пыталась понять, почему парни готовы грызть глотки друг другу ради внимания таких девушек? Ведь им наплевать на всех, кроме себя и уж тем более на соперников. Главное, чтобы ухажеров было как можно больше.
А таких, как вон та серая мышка в очках, что кусает губы до крови, глядя на дерущихся, не замечают. Хотя у нее куда больше шансов стать верной женой, любящей матерью и хорошей хозяйкой.
Отчислю, зло прошипел Винсент и сделал шаг вперед, но его опередила девчонка.
Подбежала к высокому блондину, повисла на руке, занесенной для удара, и попыталась достучаться до затуманенного сознания:
Прекрати, пожалуйста, хватит...
Из небрежной прически выбилось несколько прядей, очки сползли на нос. Голос полный мольбы.
Парень обернулся к ней, окинул безразличным взглядом и отшвырнул в сторону, как надоедливого зверька.
Замершая толпа, удар об пол и болезненный стон. Именно последнее отрезвило дерущихся и они буквально отпрыгнули друг от друга.
На каждой лекции нам вбивали несколько незыблемых правил не поддаваться эмоциям и действовать быстро. С уверенностью могу сказать, я их выучила не только на словах, но и готова применить на практике.
Не сводя взгляда с тела, застывшего в неестественной позе у стены, бросилась к ней, на ходу прокручивая план действий.
Как же неудачно ее угораздило отлететь именно в ту сторону, где не было ни одного студента. Да еще угол стены.
Опустилась рядом с ней на колени, и осторожно повернула голову. Без сознания, и пульс рваный. Не хорошо.
Тишина длилась недолго. За спиной послышались шаги.
Что с ней? голос Винсента был напряжен.
Пока не знаю, вышло отрывисто.
Волна студентов стала медленно оживать. Обеспокоенный шепот, шорох, покашливание. Кто-то всхлипнул, кто-то злорадно усмехнулся. Стараясь отгородиться от шума, глубоко вздохнула.
Ладони окутало теплом, и я почувствовала, как невидимый поток магии мягко скользит по телу студентки.
Парень постарался на славу травма головы и сломана правая рука. К тому же не удачно, со смещением, если к этой ситуации вообще применимо слово «удачно».
Перелом, коротко проинформировала профессора. Нужны носилки.
Срастить кости я бы могла и здесь, сил на это хватит, но девушке стоит дать обезболивающий отвар, лечение магией довольно болезненно.
Я сам отнесу ее, за спиной мужчины, вытирая рукавом кровь с разбитой губы, стоял виновник произошедшего.
Изрядно помятый, в пыльной форме, с взъерошенными светлыми волосами, он выглядел, мягко говоря, не лучшим образом. А уж заплывший глаз и содранная на скуле кожа чего стоят...
Боюсь, ты донесешь ее до первого столба, заметила совершенно серьезно.
Профессор Райт обернулся к парню и спокойным голосом, от которого у меня мурашки поползли по телу, произнес:
Сегодня же подниму вопрос о вашем отчислении, Барри!
Но... попытался что-то вставить молодой человек.
Харди это тоже касается, перебил Винсент, сжимая руки в кулаки.
Он обернулся, уточнил, как лучше взять пострадавшую, чтобы не причинить ей еще больше боли и мы вдвоем, сопровождаемые жадными взглядами студентов, пошли по коридору.
Вот так и начался мой первый день на преподавательском поприще.
Лазарет встретил нас ворчливым голосом:
Никаких освобождений выписывать не буду, лентяи безмозглые!
У высокого шкафа с колбами, баночками и лотками стоял скрюченный старик в белом халате. Седые длинные волосы, заплетенные в косу, покачивались из стороны в сторону, вторя мерным движениям хозяина. Он переставлял с полки на полку мензурку, по всей видимости, пытаясь найти для нее более выгодное место.
Доктор Аттэ, выделите нам кушетку.
Профессор ничуть не обиделся на «доброе» приветствие, и, не дожидаясь старика, пошел к распахнутой двери, что вела в палату.
Морщинистые пальцы дрогнули, и мензурка непременно бы разбилась, но я успела подхватить ее у самого пола.
Профессор Райт! кажется, даже не заметив моей помощи, воскликнул доктор. А я-то подумал, что это охламоны опять пришли освобождение клянчить!
И засеменил следом за Винсентом, даже не оглянувшись на меня.
Что же, ничего страшного. Поставила склянку на первую попавшуюся полку и пошла следом.
Запах снадобий и зелий витал повсюду. Такое ощущение, что их варят прямо здесь, в просторной палате с пятью аккуратно заправленными кушетками. Несколько ширм притаились в углу, ведро и швабра у стены. Почему последнее находится здесь, не понятно.