Время тянулось каплей густого сока по березовой коре. Веревки разъедали кожу, и казалось, что скоро они доберутся до костей.
Мрак за спиной, под грудью, животом и беззащитно обнаженной вагиной прижимался и ощупывал подвешенное в воздухе тело с жадностью, сравнимой с голодом. Как если бы свора черных собак, пуская слюни и вывалив языки, хороводила внизу в ожидании, когда уже можно будет впиться клыками в плоть жертвы кусать ее, рвать и грызть.
Тьма полнилась немыми воплями сидящих у стены мумий. Ее пронизывали их слепые взгляды.
Лиза зажмурилась. По сравнению с мраком снаружи тьма в собственной голове представлялась ей спасительной, словно дом с печкой посреди снежной бури.
Ты должна смотреть, прозвучало над самым ухом. Если будешь упрямиться, я отрежу тебе веки.
Лиза подчинилась. Костя стоял совсем рядом и, не моргая, пялился в камеру огромными бледными глазами. Над левой бровью у него набухла шишка.
Он высоко держал нож, давая понять, что сказанное не пустая угроза.
Ты увидишь.
Горячее лезвие коснулось ее лба и расчертило глубокую морщину. Из раны хлынул поток крови, застилая глаза. Крик уперся в скотч на губах и, не найдя выхода, зазвенел внутри головы, будто рухнула стеклянная башня и в мозг впились тысячи мелких осколков.
Смотри! приказал Костя, вцепился Лизе в волосы и грубо размазал кровь по ее лицу.
В алом тумане экран смартфона двоился и дрожал, но изображение на нем было видно отчетливо. Оно изменилось. Комната исчезла. На ее месте теперь оказались холмы и широкое небо с облаками, как несуществующая темная версия обоев для рабочего стола на Windows XP, пропущенная через линзы прибора ночного видения. Нефритовой монетой блестела полная луна, изумрудами звезды. Издалека долетали шум ветра и шелест высокой травы, крики животных и птиц, каких Лизе никогда прежде слышать не доводилось.
Зверь с пятнистой шкурой, помесь гиены и кошки, вылез из густых зарослей и побежал по склону холма. Но остановился на полпути и поднял тяжелую голову, принюхиваясь. По-крокодильи, едва ли не до самых ушей, ощерилась зубастая пасть. Длинный хвост беспокойно бил по траве, однако встал трубой, когда внезапная тишина сковала степь и пейзаж застыл, будто на фотографии. Только неугомонный ветер гнал облака. А потом в небе зажглась новая звезда, яркая, как солнце. Она приближалась, и ночь превратилась в день.
Залаял зверь, стремглав бросился прочь. Мимо Лизы. Та отпрянула в страхе. Она не заметила, в какой момент зернисто-зеленое изображение на экране смартфона стало цветным и поглотило ее, как виртуальная реальность VR-очков. Но этот мир казался до ужаса настоящим.
Из травы навстречу падающей звезде, словно пытаясь затмить крыльями ее огненное сияние, поднялась стая больших черных птиц. Но растаяла в пламени без следа. С чудовищным грохотом метеорит рухнул на землю. Лизу подбросило в воздух высоко над холмами, пылающими до самого горизонта. А затем обрушило прямо в сердце взрыва. И она стала одним целым с душой Звезды.
Видения мелькали со скоростью быстрого монтажа: багровый закат; первобытная ночь, не ослепленная еще сиянием костров и электрическим светом; бесконечный бег луны и солнца по небосводу и звездные вихри; затем удары каменных зубил; грубые руки и лица, в которых было больше от зверя, нежели от человека; отблески пламени на разрисованных углем и охрой стенах пещеры; хруст костей черепа и запах крови.
Лиза видела, как неандерталец разбивает в кашу голову собрата. Она была камнем в его руках.
Покойники сменяли друг друга, подобно узорам в калейдоскопе: мужчины, женщины, дети и старики. Это походило на всемирную историю убийств вроде «Ликов смерти» от начала времен и до наших дней. Вместо землянок выросли глиняные лачуги и срубные хижины. Лиза смотрела на небо из подземной печи, пока из камня не превратилась в лужицу расплавленного металла. Литейная форма как колыбель. Тело лезвие ножа. Больше не было разбитых во тьме пещеры черепов и сломанных костей, только вспоротые перед деревянными
идолами животы и глотки, вскрытые на древних капищах.
Все это время у нее в голове, не смолкая ни на секунду, слышен был вкрадчивый шепот. «Убей, убей, убей» как под бой невидимых барабанов повторяла вечно голодная душа Звезды. Даже погребенный на дне грунтовой могилы, под телом последнего из своих кровавых жрецов, каменной плитой и насыпью кургана, этот голос не утихал. Он становился только громче. Он сводил с ума.
Как мышь в одной клетке с гадюкой, Лиза забилась в темный угол комнаты, где заточен был ее освежеванный разум, и застыла в страхе. Вечность прошла, прежде чем слуха коснулись другие, помимо воплей и шепота, звуки: лязг железа о камни, шаги, разговоры Плита поднялась. Яркий солнечный свет заполнил могилу. Над скелетом жреца склонился человек, и Лиза узнала археолога с фотографии на институтском удостоверении. Он улыбнулся, вокруг глаз собрались морщинки. Протянул руку, провел пальцем по лезвию, дотронулся до навершия в виде мертвой слепой головы, и душа Звезды, прихватив с собой Лизу, проникла в его мысли в самые черные из них, в потаенную пропасть на дне разума, где густая смолянистая тень плодит ночные кошмары.